* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

102 ПАВЛУЦК1Й.—ПАВЛКЖЪ. жили въ Камчатка до августа 1739 г., возстановляя порядокъ и отстраивая Нижнекамчатскъ. Къ этому же времени относятся первые опыты хлебопашества (какъ говорятъ, неудачные по негодности сймянъ), сделанные въ Камчатке переселенцами съ береговъ Лены, а также—скотоводства, причемъ есть сведетя, что ПавлуцкШ подарилъ Камчадаламъ первую пару ро-гатаго скота. После того онъ снова вернулся въ Якутскъ и былъ назначенъ та-мошнимъ воеводою, но по Сенатскому указу 1-го шня 1742 г. вновь былъ по-сланъ въ Анадырскъ для усмиренш Чукчей, возобновившихъ свои набеги на окрестныхъ Коряковъ. Два похода онъ сдёлалъ удачно, но во время третьяго былъ убитъ Чукчами близь Анадырска; погибла тогда и большая часть его отряда. Крашенинваковъ „Onacaaie аемли Камчатки", 1819, IV, стр. 368 и сайд.; Словцовъ „Истор. обозр. Сибири" 1886} стр. 248—253; Щегловъ„Хроаологйч. перечель важя4ишвхъ даняыхъ шъ истории Свбира"; Сгибыевъ „Матер. для нстор. Камчатки" въ „Морсв. Сборв." 1869, февраль; ГЦукиаъ „Похода Вавлуц-ваго" въ „Современввк'Ь" 1852, т. 34. С· Л. Павлнжъ (онъ же Паулусъ, Полурусъ, ПалШ), УкраинскШ гетманъ 2-й четверти XVII века. Таково было впрочемъ прозвище его: настоящее же имя его было— Карпъ Павловичъ Гудзанъ. Онъ былъ крещеный турокъ и раньше, до появлешя своего въ Малороссш, находился на службе у Крымскаго хана. Ему пришлось играть первенствующую роль въ техъ истори-ческихъ собътяхъ, которыя служили про-логомъ къ великой народной драме — Хыельнищине: это были казацюя возстатя, начавпияся вскоре по смерти гетмана Сагайдачнаго (въ 1625 г.) и окончивгщяся въ 1639 г. бегствомъ Якова Остранина въ Московское государство. Правительство Речи Посполитой напрягало все свои силы, чтобы уничтожить казачество или, по крайней м^ре, превратить его въ небольшой и покорный ему военный отрядъ. Но -казачество въ это время не только не желало отказываться отъ правъ, достигнутыхъ при Сагайдачномъ, но еще расширило свою задачу, а его д?ло мало-по-малу превращалось изъ еословнаго въ общенародное. Чувствуя, что мирными средствами, ну темъ петицШ, — ничего достичь нельзя, казаки берутся каконецъ за оружие и въ помощь себё привлекаюсь крестьянское населете Украины, которое вступлешемъ въ ряды казачества надеялось добиться свободы и уничтожения крепостной зависимости. Естественно, что, при такихъ услов1'яхъ, опорнымъ базисомъ для всйхъ повстанцевъ являлась Запорожская Сеча, которая въ своемъ собственномъ внутреннемъ устройстве осуществляла въ значительный степени демократический идеалъ сощальнаго равенства, столь привлекательный для „хлоповъ" Украйиы въ ихъ безправномъ положенш. Съ другой стороны казачество прхобщаетъ къ своему делу и религюзный вопросъ, въ которомъ такую важную роль игралъ въ недавнее передъ темъ время Сагайдачный. Таково было общее положе-жеше делъ; въ частности же исходнымъ пунктомъ для аозсташя Павлюка послу-жилъ Курановсшй договоръ (1625 г.), тяжелыя услов1Я котораго не могли ни уничтожить, ни даже смягчить неудачныя возсгашя Тараса Трясила и Сулимы. Въ в оз стан i и Сулимы заметно обнаружилась рознь между „реестровыми" и „нереестровыми" казаками, которую всячески старались поддерживать и развивать поляки. Въ1637 г. поляки, для успешныхъ действий противъ казаковъ, поручили французскому инженеру Марюну составить подъ на-бжюдетемъ гетмана Конецпольскаго крепость на урочище Кудаке, надъ Днепромъ. Казаки догадались, въ чемъ дёло, взбунтовались и убили полковника, наблюдав-шаго за постройкой крепости. Зная, что поляки будутъ мстить имъ, и не имея (после ими ate самими убитаго, по подо-зрешю въ измене, Саввы Кононовича) никакого предводителя, казаки решились выбрать гетмана изъ своей среды, и вы брали Павлюка. Отважный, хотя и неопытный въ военномъ деле, П. сразился съ поляками подъ Кумейками, но потерпелъ неудачу и отстуцилъ къ местечку Боровице или Поровице, совсемъ неукреплённому. Здесь атаковалъ ихъ гетманъ ПотоцкШ и такъ стеснилъ, что они вынуждены были выдать ему Павлюка съ четырьмя главными старшинами, подъ услов1емъ, что имъ не будетъ сделано никакого зла. Однако въ Варшаве ихъ обезглавили, а некоторые уверяютъ, что съ Павлюка живого содрали кожу и набили ее мякиной. Повествуя о действхяхъ Потоцкаго, летописи не во всемъ согласны между собой: одн? говорятъ, что стесненные въ Борови-