* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

38 ПАВЕЛЪ f. Hie Эстергази: онъ такъ усердно проповеди® алъ въ пользу деспотизма и необходимости править железной лозой, что государь насл^дникъ усвоилъ себе вту систему и уже поступаегь согласно оъ него. Каждый день только и слышно, что о наси-лшхъ, о медочныхь придиркахъ, кото-рыхъ-бы постыдился всякШ частный чело-в^къ. Онъ ежеминутно воображаетъ себе, что хотять ему досадить, что намерены осуждать его дёйствщ и проч.». «ВеликШ князь везде видитъ отпрыски революцш», писать онъ въ другой разъ; «онъ цедавно велбль посадить подъ арестъ четырехъ офицер овъ за то, что у нихъ были несколько короткш косы,—причина, совершенно достаточная для того, чтобы заподозрить въ нихъ революционное наврав-леше», Ношеше круглыхъ шляпъ и фра-ковъ, допущенныхъ даже прп дворе Екатерины, было строго воспрещено въ Гатчине и Павловске. Даже въ этомъ отно-шенш онъ не сходился въ мнетяхъ съ матерью, хотя она также питала къ ре-волйщш враждебны» чувства: она вполне разумно и сдержанно относилась ? къ эмигрантам^ и къ темъ средствамъ, который могли-бы парализовать д'Ьйств1е рево-лющонныхъ идей; она оставила воспита-телемъ прп любимце своемъ Александре Павловиче Дагарпа, сочувствго котораго къ революцш не подлежало сомненш и съ которымъ Павелъ именно за это не хотедъ говорить целыхъ три года. Однажды, по словамъ современника, во время первой французской революцш Павелъ Петровичъ читалъ газеты въ кабинете императрицы и выходилъ изъ себя. *Что они все тамъ тодкуютъ?» скавалъ онъ: «я тотчасъ-бы все прекратилъ пушками ». Государыня возразила на эту выходку: «Vous otes une bete feroce, если ты не понимаешь, что пушки не могутъ воевать съ идеями. Если ты такъ будешь царствовать, то не долго продлится твое цар-ствоваше». Внрочемъ, озлоблен!е Павла лротивъ французской революцш имело ту хорошую для него сторону, что излечило его отъ пристрастия къ Пруссш: къ величайшему его негодованш, прусское правительство, одно изъ первыхъ, вступило въ сделки съ «мятежной» и «развратной» Франщей, преследуя свои частные интересы въ ущербъ «общему делу Европы». Нервное еостояше великаго князя поддерживалось постоянно несогласиями и въ среде собственной семьи, где прежде онъ встречать только сочувств!в и поддержку. По свидетельству современниковъ, еще съ 1785 года Павелъ Петровичъ на-чалъ оказывать знаки большого уважения къ фрейлине своей супруги, Е. И. Нелидовой. Дружба его съ нею была возвышенная и отчасти обоснована была на мистическвхъ воззрешяхъ ихъ обоихъ. Методичность, размеренность дЬйствШ великой княгини, ея мелочность, уменье применяться къ обстоятельствам^ ея ?????? дипломатиче-CEie приемы, когда она желала повл1ять въ известно мъ смысле на своего супруга,—все это не нравилось Павлу; наоборотъ, резкость характера Нелидовой, искренность ея мыслей и чувствъ, безусловная къ нему преданность, чистота побужденШ, — все это находило себе отголосокъ въ рыцарской душе цесаревича, желавшаго знать правду и ум'Ьвшаго ценить ее. Уже въ "1788 г. онъ такъ привязался къ Екатерине Ивановне, что, отправляясь въ походъ про-тивъ шведовъ, оставидъ ей многознаменательную записку: «Знайте, что умирая буду думать о васъ». Нелидова выделялась среди другихъ женщцнъ велишшлжо-скаго двора своимъ умомъ, гращей ? сценическими талантами, по была некрасива лпцомъ, и отношения къ ней Павла Петровича долгое время не возбуждали ника-кихъ вндимыхъ опасешй Марш беодоров-ны. Но, начиная съ 1790 г., дружба Павла Петровича съ Нелидовой, подъ вл!ЯН1емъ грустнаго ого настроен'цг, сделалась особенно тесною, такъ что Mapin Оеодоровна чувствовала себя какъ бы лишней при ихъ бес'Ьдахъ, въ ихъ присутствии; несдержанность Павла Петровича давала этой дружбе видъ новннма-шя къ его cynpyrL Великая княгиня, крайне чуткая ко всему, чтЬ могло оскорблять ея самолюб'ю, и побуждаемая дру-гомъ своимъ, г-жей Бенкацдорфъ, въ свою очередь, стала выражать снос прозре.ши къ Нелидовой и дала почувствовать свог ноудовольетше и Павлу Петровичу. Тогда цесаревичъ решительно нрииялъ сторону фрейлины, обиженной ради него, и за-! темъ потянулся нескончаемый рядъ се-; мейныхъ сцевъ и ншцмятностей. Дворъ вс-ликокняжской четы разделился на партш: более благоразумные, какъ, напримеръ, князь Куракинъ, Растопчинъ и Николаи, умели сохранить дружбу обеихъ сторонъ, но друзья Марш беодоровны: Панинъ,