* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
191 КОНСТАНТИНЪ ПАВЛОВПЧЪ. квазл, нажелъ возможным-!, разрешить разводъ по силе 10 пункта Духивнаго Регламента. Въ манифесте по сему предмету было сделано еще следующее дополнена: «Ирп семь, объемля мыслш различные случаи, которые ногутъ встретиться при брачныхъ еоюзахъ членовъ императорской фамилш и которыхъ по-сдедств1я, если не предусмотрены и не определены общимъ закономъ, сопряжены быть могутъ съ затруднительными недоумениями. мы призааемъ за благо для непоколебима™ сохранешя достоинства и спокойств1я императорской фамшпн и самой ямперш нашей присовокупить къ нрежнимъ постановлен?имъ объ императорской фамилш следующее дополнительное право: «если какое лицо изъ императорской фамилш вступить въ брачный союзъ съ лацомъ, не имеющпмъ с о ответственна го достоинства, то есть, не прп-надлежащимъ ни въ какому царствующему или владетельному дому, въ такомъ случае лицо императорской фамилш не можетъ сообщить другому правъ, принадлежащие членамъ императорской фамилш, и рождаемыя отъ таковаго сою-a дети не ииеютъ права на наследование престола». 12 мая 1820 г. совершенъ былъ брапъ цесаревича съ гр. Жанетою Грудзинекою. Венчание происходило сначала по православному обряду во церкви Королев-скаго замка, а загЬмъ по католическому, въ каплице замка; присутствовали при венчашя только четыре лица: генералы графъ Курута, Альбрехть, Кноррингъ и Нарышкинъ. Цесаревичъ нргЬхалъ въ ; замокъ изъ Бельведера совершенно одинъ, ! въ кабриолете, запряженномъ парою ло-, шадей, которыми, какъ онъ обыкновенно ; ездилъ, онъ самъ и правилъ. Въ этомъ ; же кабрюлете после венчали возвра- | тился онъ въ Вельведеръ съ молодого женою. Весть о венчанш разнеслась уже по всему городу и улицы покрыты ; были густою толпою народа, сердечно приветствовавшая на обратномъ пути великаго ; князя ? его супругу. Положеше ея опре-лено было манпфестомъ императора Александра отъ S 1юдя 1820 г. распубликованные только въ Царстве Польском!,, а не въ Имперш. Въ манифесте этомъ было объявлено, что супруге великаго князя цесаревича и могущимъ родиться отъ ихъ брака детямъ не можетъ быть ни въ коемъ случае · придаваемъ титулъ, принадлежащей вел. кн. 1 Константину Павловичу, и повелено быю пмеаовать «супругу возлюбленнаго брата нашего, великаго князя Константина Павловича, Тоанну Грудзинскую княгине» Ловнцкой» или Ловичъ—по назвавйю имения, иожалованнаго великому князю. Княгиня Ловичъ оказалась женщиною весьма доброю, кроткою и симпатично». Она была несколько склонна къ мечта-тельности, мистицизму, несколько можетъ быть мелочна—эти качества особенно подчерки ваеть гр. Морюлль, относящейся къ ней вообще недружелюбно; но и изъ его разсказовъ видно, что это была женщина удивительно кроткая и добрая. Импера-торъ Алекеандръ отзывался о ней, что она «ангелъ по характеру»; великШ князь Михандъ Павдовичъ и его супруга отво-сились къ ней чрезвычайно хорошо; она пользовалась уважешемъ и расположешегь и великаго князя Николая Павловича, и его супруги; сама императрица-мать, повн-димому, яе сочувствовавшая браку своего сына не съ принцессою царствующаго дома, впоследствш относилась къ ней очень хорошо и, оставлая ей по завещание некоторый драгоценности, писала, что оставлнетъ ихъ «своей дорогой невестке». Впрочемъ, такое положено создалось для супруги цесаревича не сразу; въ Петербургъ ее не приглашали—и она оказалась тамъ уже после смерти мужа. ВеликШ князь былъ влюблвнъ въ свою жену чрезвычайно; подъ ея вл!яшемъ оиъ сталъ ровнее и добрее; онъ почти не разставался съ нею и когда въ 1823 г. пришлось ей жить за границей для лече-нш, онъ неоднократно къ ней ездигь изъ Варшавы. Со времени брака онъ жилъ чрезвычайно тихо, скромно, вполне во семейному; въ Бельведере, после оконча-Н1Я утреннихъ парадовъ и смотровъ, время свое проводидъ онъ съ женою, сыномъ Павлоыъ, котораго полюбила и княгиня Ловичъ, двумя его воспитателями—фран-цузомъ гр. Моркшемъ и полякомъ Фа-вицкимъ—и двумя-тремя приближенными генералами. По разсказамъ Мортолля такая жизнь особенно нравилась великому князю Михаилу Павловичу, который изъ псехъ братьевъ особенно любилъ цесаревича и старался ему подражать—даже во внешности, въ тонё голоса ж оборотахъ речи. Сравнительно не часто бывалъ цб-саревичъ въ Петербурге; но все же одг ездилъ туда напр. на свадьбу великаго