* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

КАВЕЛИНЪ. 371 по-малу разочаровывался, но не въ самыхъ принцжпахъ этихъ реформъ, которые онъ также горячо отстаивать и впоследствии, какъ бъ 60-хъ годахъ, а разочаровывался въ той средЬ, черезъ которую преломлялись светлые лучи русскихъ идеалжстовъ 40-хъ годовъ, образуй своеобразные и «безобразные» спектры н ими неопровержимо изобличая присутствие въ русской действительности такихъ обществекннхъ суррогатом,, которые не были предусмотрены лучшими русскими людьми 40-хъ го-довъ, теоретиказш-йдеалиетами. Но Кавелинъ былъ слншкомъ уменъ, чтобы не замечать ихъ, ? слншкомъ добросовктенъ, чтобы уступать имъ, идти съ ними на компромисса. Напротзвъ, онъ еъ нравственною болью указав а лъ на нихъ ? пред-лага лъ средства для дальнййгааго сл^до-вашя по пути прогресса и реформъ. Бъ чисгЬ общественныхъ разочарован!й Кавелина однимъ изъ самыхъ крупным должно быть отмечено разочарован! е въ тЬхъ надеждахъ, которыя онъ возлагалъ въ 60-хъ годахъ на местное провинциальное дворянство, какъ на руководителя земства, еекъ нэ» общественный элемента, которому, ыо дсторпческимъ к общественнымъ усло-В1ямъ, предстояло стать во r.mst местной хозяйственной и общественной деятельности". Умствен ныя политичесшя «шат&н!я* среди молодежи въ 70-хъ ж 80-хъ гпдахъ, поведлпя къ горестнымъ проявденшмъ анархизма, побудим его высказаться по основными, кореннымъ вопросамъ нашей полжтическок жизни. Къ сожалею по дензурнымъ условшмъ замечательная брошюры его по этпмъ вопросамъ могли быть напечатаны только за границей ? an оке мно; въ нихъ Кавелинъ высказывается прежде всего sa самодержа- ; Bie, какъ за исторически сложившуюся ? единственно возможную въ Россш форму правлешя, понимая сам одержав ie въ высшему идеалъномъ его проявлена н подвергая серьезной критик^ запад по-е вро-пейекШ парламентаризму предлагаешь цЪ-лую систему адмдцпстратдвннхъ реформъ въ управлении центральномъ и м?стяо-областномъ; затймъ—пирпцаетъ нечташя некоторой частп нашего дворянства о по- ! лвтлческомъ представительств^ и убйж- ! даетъ молодежь въ необходимости дЬйства-тедышмъ дйломъ и серьезнымъ трудомъ служить на пользу русскаго народа. Константина Дмитр^евичъ Кавелинъ за· ннмаетъ видное м^сто въ гругшЪ просьб щенныхъ русскихъ мыслителен - идеала-стовъ, извЬстныхъ подъ именемъ «людей сороковыхъ годовъ», столь много сделав-шихъ для прогресспвнаго развит!я русской мысли ? общественной жизни. Исходя изъ философсклхъ отвлеченныхъ построенш, онъ, какъ й всЬ люди этой группы, и въ науаЬ, и въ жизни яскалъ принпдповъ, общ ихъ началъ, но не только съ ка-еедры и не путемъ одной учено-литературной д-бятельностью проводидъ онъ въ жизнь свои воззр^шя. Очень много русское общество обязано личному шйя-airo Кавелина. Его оригинальная психическая организация ? симпатичный: ха-рактеръ привлекали къ нему людей и обаятельно действовали на значительное большинство, служа для весьма иаогихъ fipHMipoMb и об раз домъ. Сиятетичесйй умъ Кавелвна, чуждый краПнихъ воззр&шй, но всегда самостоятельный и упорный нъ выводахъ д суягдешяхъ, отличался живостью и разносторонностью, а изящная н содержательная его рЪчь, убежденная и въ большинства случаевъ страстная, про-лзводида сильное впечатление ? возбуждала работу мысли. Но что особенно привлекало къ нему людей—это необыкновенная сердечность и честность его натуры. К. Д. Кавелинъ обладалъ весьма рйдкимъ качествомъ: гармоническимъ взаимодМств1емъ ума и сердца: его умъ согревался чувствомъ, а чувство просветлялось умомъ. Олово у него не ? ас ходило сь съ д'Ьшаъ, онъ не торговался съ совестью н не знать никакихъ компро мпссовъ. Ставя выше всего въ человМ нравствйнаыя основы и посвяти въ столько силъ тому, чтобы содействовать развЕщю и прогрессу нравствен ? ой личности, санъ опъ являлся яркигмъ выразителемъ этихъ высокихъ свойств*. Только такое равно-Btcie душевныхъ еплъ ? давало ему возможность находить постоянно и въ людяхъ и въ общественныхъ явлешяхъ хорошая стороны, поселяя въ немъ уверенность въ лучшее будущее для человеческихъ обществу создавало въ немъ то душевное настроеше, которое принято называть оптм-мпзмоыъ. Но Кавелинъ пе могъ быть та-кимъ ошшшетомъ, который не замйчаетъ вокругь себя зла и неправды: его умъ и сердце чутко угадывали всякую пошлость и искренно возмущались несправедливостью и порокомъ. Прекрасную оценку леей его