* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ЗАГОСКИНЪ. 15э дело. Одинъ разъ, въ кругу короткихъ пр!ятелей разсердили его тёмъ, что не хотели даже вы слушать какихъ то его зам^чаий на каше то стихи, основываясь на томъ, что онъ въ стихотворстве ничего не понимаетъ. 3. вспылилъ и ска-залъ, что онъ докажетъ всемъ, какъ понимаетъ это д^ло, н черезъ два месяца про-челъ прекрасное, довольно длинное „Послание къ Н. И. Гнедичу", написанное шестистопными ямбами съ рифмами. Друзья его были крайне изумлены первымъ опы-томъ 3. и долго не знали, что о немъ подумать. Но когда М. П., спустя месяцъ, приелалъ въ „Общество соревнователей цросвещешя" два новыя свои стихотворения: „Авторская клятва" и „Выборъ невесты", и когда оба стихотворения, ???-читанныя въ собранш общества, возбудили обпця похвалы, Н. И. Гнедичъ (членъ о-ва) сказалъ 3.: „После vАвторской клятвы", я уже перестану и удивляться твоимъ истиняо-блнетател ьньшъ успЬхамъ, любезный другъ Миханлъ Николаевич^.. Пьеса — порука намъ, что ты подаришь театръ комедией въ сти-хахъ". 3. не замедлилъ и съ этимъ: въ начале 1822 года появилась и комедия въ стихахъ „Урокъ холостымъ или наследники", которая была поставлена на Московской сцене и очень понравилась публике. Годъ спустя (въ 1823 г.) была поставлена новая пьеса: Деревенсшй фи-лософъ", имевшая еще болыпШ успехъ. 18 мая 1822 г. 3. постунидъ чиновникомъ особыхъ поручений при московсеомъ воен-номъ генералъ-губернаторе съ исправде-шемъ должности по театральному отделению. Но для прюбрететя правь по службе ему необходимо было предварительно выдержать экзаменъ на чинъ кол-лежскаго ассесора и получить аттестата. Въ подготовдеши къ этому экзамену прошло целыхъ полтора года. „3. трудился съ такою добросовестностью, пишетъ Ак-саковъ, что даже вытвердилъ наизусть римское право. Наконецъ, онъ выдержалъ испыташе блистательно, и самъ требо-валъ отъ нрофессоровъ, чтобы его экзаменовали какъ можно строже. 3. въ пись-махъ ко мне, очень забавно. оппсываетъ свои экзамены и, между прочимъ, сердится на одного изъ дрофессоровъ, который предложилъ ему вопросъ: кто такой былъ Ломоносовъ? „Ну можно ли объ этомъ спрашивать, пишетъ 3-, не пальчика, а литератора, уже получнвшаго некоторую известность? Я ХОТЁЛЪ было ответить ему, что Ломоносовъ былъ сапож-никь". Наконецъ, въ 18*29 г., появился паде-лавннй въ свое время много шуму его знаменитый романъ рЮр1йМилославскШ\ Много летъ собирадъ для него 3. мате-р!алы и целыхъ полтора года (1828—29) занимался ихъ обработкой. Погруженный по целымъ днямъ въ чтеше историче-скихъ документовъ, необходимыхъ для всесторонняго изучешя избранной имъ эпохи, ояъ заработывался до того, что, по свидетельству современника, „на ули-цахъ не узнавадъ никого, не отвёчалъ на поклоны, не слыхалъ приветствуй". Видя все это, друзья и знакомые 3. ждали отъ него чего нибудь необыкновенная и, какъ оказалось, не ошиблась въ своихъ. на-деадахъ. При шявленш этого романа, составившая целое литературное событие, „восхищение было общее, единодушное,— говорить Аксаковъ: не много находилось людей которые его не разделяли. Публика обёихъ столицъ и вследъ за нею, или почти вместе съ нею, публика провинциальная пришла въ совершенный во-сторгь. Впосдедствщ, не такъ скоро, но прочно, безъ восторга, но съ какнмъ то умилешемъ начала читать и читаетъ до сихъ поръ лЮр1я Милославскаго" вся грамотная Русь. Все обрадовались „Юрш Мя-лославскому", какъ общественному приятному событию, все обратились къ Загоскину: знакомые и незнакомые, зиать, власти, дворянство и купечество, ученые и литераторы—обратились со всеми знаками уважешя, съ восторженными похвалами; все, кто жила или пр1езжалн въ Москву, ехали къ 3.; кто быдъ въ от-сутствш—писали къ нему. ВсякШ день получалъ опъ новыя письма, лестныя для авторскаго самолюбия". ЖуковскШ насаль ему: „Получивъ вашу книгу,—я раскрылъ ее съ некоторой недоверчивостью и съ темъ только, чтобы заглянуть въ некоторый страницы, получить какое нибудь поня'пе о слоге вообще. Но съ первой страницы перешелъ я на вторую, вторая заманила меня на третью, н вышло, наконецъ, что я все три томика прочиталъ въ одинъ присесть, не покидая книги до поздней ночи. Это для меня реши-