* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ГЛЪБОВЪ. 377 ногъ твоихъ, мало слезами моими мы не ¦умели угодное сотворить. Али ты того боишься, что ко мне ходилъ: ей, мой св^тъ, не бойся нимало, — сама я больше всехъ знаю —не бойся!»... «Св'Ьтъ мой, батюшка мой, душа моя, радость моя, какъ мне на свёте быть безъ тебя! Охъ, любезный другъ мой, за что ты mhe таковъ милъ! Уже мне н^тъ тебя миляе, ей Богу! А я же тебя до смерти не покину, никогда ты изъ разума не выдешь. Охъ, лапушка моя (такимъ ласкательнымъ именемъ царица некогда называла и своего держав-наго супруга), отпиши ко мне, порадуй хоть мало- Не покинь ты меня, ради Христа, ради Бога. Прости, прости, душа моя, другъ мой! Целую я тебя во всЬ члены твои! Добейся ты, сердце мое, опять сюды, не дай мне умереть. Ей, сокрушусяЬ... «Кто.свйтъ отъ 041Ю моею отъимЬ? Кому ты меня покидаешь? Кто меня бедную съ тобою разлучилъ? Что я твоей жене сделала, какое ей зло учинила? Чемъ я васъ прогневала? Что ты, душа моя, не скажешь,ч^мъ я жене твоей досадила, а ты жены своея елу-шалъ. Для чего меня оставилъ, ведь я бы тебя у жены твоея не отняла, а ты ея слушаешь. Какъ мне быть безъ тебя? Что ты мою вин ость не сказалъ, хоть бы ты меня за вину прибилъ. Ради Господа-Бога, не покинь ты меня,—сюды добивайся!»... Евдокия Оедоровна подарила Г. перстень золотой съ печатью, на которомъ выр^занъ цветокъ подъ короною и о которомъ затворница писала своему возлюбленному: «Носи, сердце мое, мой перстень, меня любя, а я такой же себе сделала: то-то у тебя я его брала». Другой перстень съ лазоревымъ яхон-томъ, по показашю Г., бывшая царица велела отдать дочери его, а по словамъ старицы Каптелины—его жене. За страсть царицы къ Г. ее журили даже близкая старицы, напримеръ Маремьяна, бранившая разъ С. Б. за то, что онъ пришелъ въ Благовещенскую церковь къ заутрене. — «Чертъ тебя спрашиваетъ, — возражала опальная царица, —ужъ ты и за мной примечать стала. Я знаю Стефана: чело-векъ честный и богатый; будетъ ли •тебя съ его · безчестья?» После того какъ Петръ повенчался съ Екатериной въ феврале 1712 г., Г., какъ показывалъ разсгриженный Ростовсий еписконъ Досиеей, говорилъ ему у него на подворье: «Для чего вы, apxiepen, за то не стоите, что государь отъ живой жены на другой женится». Въ мае 1712 г. сгорелъ Московстй дворъ Глебовыхъ (мера его была «ширины 29 саж., а длиннику съ огоро-домъ — въ верхнемъ конце отъ овинаго двора 10 саж., а въ исподкемъ — отъ Воронина двора 4 саж. безъ полу четверги»), и Г. съ семьею принужденъ былъ перебраться въ село Козине, где незадолго до того имъ былъ разбить фруктовый садъ (въ немъ, какъ записано въ хозяйственной книге Г., «56 яблонь принялось, а 15 засохло»). Изъ дошедшихъ до насъ писемъ видно, что въ конце 1716 г. Г. пришлось хлопотать о сыне, чтобы его не посылали въ дальнее плаваше. 29 ноября сынъ Г. Андрей обращается изъ Петербурга къ отцу съ просьбою о присылке ему теплаго платья и повара и о ходатайстве передъ дядюшкой Иваномъ Михайлови-чемъ (ад мира л омъ Головинымъ) и тетушкой Марьей Богдановной за него, Андрея, передъ Николаемъ Оедоровичемъ Головинымъ, командиромъ корабля, на которомъ долженъ Андрей Степановичъ итти въ плаванхе въ Ревель и въ Италш, чтобы ему этого плавашя не делать, а остаться въ Pocciii и «сохраниться отъ кораблей». 22 декабря того же года Степанъ Богдановичъ собственноручно пишетъ письмо «батьке Ивану Михайловичу и сестрице Марье Богдановне & и проситъ ихъ заступиться за ихъ племянника Андрея передъ ихъ род-ственникомъ ?. ?. Головинымъ и похлопотать о переводе и отпуске его къ Москве, чемъ окончилось это дело, дальнейшихъ сведенш не имеется. Бывшей царице Ростовстй архгерей Досиеей некогда сказалъ про видение отъ иконы Св. Царевича Димитр1я, что царь въ течете года умретъ, царевичъ вступить на престолъ, она, какъ мать государя,будетъвызваназъ и монастыря. Царица ждала совершен1я пророчества, надеясь тогда выйти замужъ за Гле-бова и жить съ нимъ въ частномъ быту въ чести и удовольствш. ? о въ то время, когда суздальская за-