* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

116 ГЕРЦЕНЪ. силы, чтобы вынести ее, чтобы остаться верными ей». Такъ и Герценъ ото-шелъ, — конечно, на время — отъ уми-равшаго, казалось ему минутами, м!ра. Но это отчуждение могло быть, конечно, только временнымъ. Да и въ самой его книге «Съ того берега» можно найти порывы и призывы къ деятельному участЪо въ судьбахъ человечества хотя бы въ форме проповеди о близкомъ конце стараго м!ра и дредстоящемъ искупленш. Надежду на это искуплеше — чемъ дальше, темъ определеннее и резче, изгнанникъ Россш начинаетъ возлагать на родной свой народъ и зале-гаюЩ1Я въ немъ инстинктивныя силы и стрем летя, соответствующая самымъ дорогимъ и высокимъ стремле-юямъ социальной справедливости, выработаннымъ кровью и потомъ западно-европейской исторш. Конечно, Г. сначала верилъ въ Pocciio и потомъ1 только сталъ возводить целыя стройный логическая постройки въ оправдание и объяснение этой веры. Целью его упомянутой брошюры «о развитш револющонныхъ идей въ Россш» было объяснить залоги духовной мощи Poccih въ области мысли, литературы и общественности. Въ ряде другихъ брошюръ, нзданныхъ частью на континенте, частью уже въ Лондоне, Г. доказываешь возможность плодотворнаго обществен-наго развитая въ русскомъ народе, притомъ развитая, совпадающаго въ конце съ требованиями сощалистиче-ской мысли Запада, которая дасгъ определенность мутнымъ задаткамъ и зародышамъ, стихийно дремлющимъ въ народу. Poccih против опоставл я етсяимъ не всей Европе въ целомъ, какъ то делали славянофилы, съ ушасомъ отпосивппеся къ социализму, и какъ понимали дело на Западе, а лишь къ мещанской полосе Европы. «Порою кажется, что оно (враждебное, грозное Европе, царство Востока) идетъ, какъ лавина, на Европу, что оно, какъ нетерпеливый наследникъ, готово ускорить ея медленную смерть» (письмо къ Мишле). «Ежели сощализмъ не въ состоянии будетъ пересоздать распадающееся общество и довершить его судь бы, — Россия довершитъ ихъ... Царизмъ идетъ впередъ, движимый чув- ствомъ самосохранения, и на пути своемъ ему невозможно не пр1йти въ столкновеше съ Европой» (письмо къ Линтону). Своимъ девизомъ эта воинствующая Росетя объявляла самодержа-Bie, нравославге и народность. Г. остроумно и убедительно доказывалъ, что въ действительности, въ особенности чертами николаевскаго периода, самодержав!е не народно, потому что консервативно, опирается лишь на силу и проникнуто чуждымъ народу прусско-австр1йскимъ бюрократическимъ ду-хомъ. За этимъ известнымъ Европе и пугающимъ ее фасад омъ Г. рису етъ народную Русь, какъ юную нащю, полную могучей отваги, способную къ могучимъ порывамъ и материальнымъ, и духовнымъ. Залогомъ развитая этой новой народной Poccih Г-у представляется мощь ея въ десне, поэзш, литературе. Великою хранительною силою самого русскаго народа Г. при-знаетъ общинное начало. «Слово сощализмъ неизвестно нашему народу, но емыслъ его близокъ душе русскаго человека, отживающаго векъ въ сельской общине и въ работническойартели» («Юрьевъ день»). Основною ячейкой, которая послужить началомъ будущаго развипя въ духе сощализма, Г. представляется крестьянская община, какъ бы нетй палладгумъ въ прошломъ и настоящемъ народа. «Народъ руссшй все вынесъ, но спасъ общину, община спасла народъ русскхй; уничтожая ее, вы отдаете его, связаннаго по рукамъ и ногамъ, помещику и пол ищи» («Крещеная собственность»). Общинное вла-деше землею съ экономической стороны представлялось Г. громоотводомъ сощальныхъ потрясешй и развитая про-летархата. Основными чертами русской общины онъ считаетъ принадлежность земли всей общине, равное «братское» право на нее всехъ ея члеяовъ, но право лишь трудового пользоватя, равный голосъ въ делахъ общины и независимость ея во внутренней жизни отъ администрации и помещика, собственное MIpcKoe управлеше. Въ подоб-номъ же отвлеченномъ виде и артель казалась явлен!емъ столь же высокаго типа, даже казачество, въ которомъ такъ привлекателенъ казался буйный размахъ воли. Реальный воспоминания