* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Д0СТ0ЕВСЕ1Й. 651 до появлешя «Преступлена инаказатя». Не знаю, были-ли поранены этимъ читатели, но бедоръ Ыохайловичъ очень это заметилъ, часто говорилъ объ этомъ и гордился такимъ подвшчшъ художественной: проницательности..... Среди молодцхъ людей, бывшихъ въ ссылке БЪ ОДНОМЪ изъ городовъ Европейской Poccin, нашелся даже юноша, который сталъ ка сторону Раскольников а и некоторое время: носился съ мыслью совершить нёчто подобное его преступлению, и лишь штомъ одумался. Такъ верно была схвачена автор омъ эта логика людей, оторвавшихся отъ осяовъ и дерзко идущахъ противъ собственной совести». Романъ поразилъ русское читающее общество именно свонмъ реализ-момъ, глубокинъ ироникновешемъ въ нсихолоию современного поколенья. Благодаря психологическому анализу, который съ изумительной тонкостью применяется Достоевскнмъ,- въ романе выяе-ненъ тотъ процесст, что приводить къ ужаснымъ преступлешямъ людей, по существу очень хорошихъ, выяснено вл1-aeie въ &томъ отаошеши нЁкоторыхъ те-opia, особенна популярныхъ въ соьремеи-номъ обществе. Популярность этихъ теорш представляется Достоевскому чймъ-то вроде умственной апидеыш, какъ это оеъ изображаетъ въ сн? Раскольнакоэа въ эпилоге романа. Герою «грезилось въ болезни, будто весь М1ръ осужденъ въ жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой язвё, идущей нзъ глубины Азш на Европу. Всё должны погибнуть, кротй н^которыхъ, весьма немногих^ нзбранныхъ. Появились кашя-?? новыя трихины, существа микроскопическая, ъселявипяси въ ri л а людей. Но эти существа были духи, одаренные умомъ и волей. Люди, принятие ихъ въ себя, становились тогчасъ-же бесноватыми и сумасшедшими. Но никогда, никогда люди не считали себя такъ умными и непоколебимыми въ истине, какъ считали эти зараженные. Никогда не считали непоколебимее своихъ приговоровъ, своихъ на-учньдгъ выводовъ, своихъ ирав ственныхъ уб^жденШ и верованШ. Щдыя селенш, целые города и народы заражались и сумасшествовали. Bei были въ тревоге я не понимали другъ друга, всякгй думалъ, что въ немъ одномъ заключается истина, а мучился; глядя на другихъ, билъ себя въ грудь, плакалъ и ломалъ себе руки. Не зпалп, кого и какъ судить, не могли согласиться, что считать зломъ, что доб-ромъ, не знали кого обвинять, кого оправдывать. Люди убивали другъ друга въ какой-то беземыелевиой злобе. Собирались другъ на друга целыми армшмн, но армш, уже въ походе, вдругъ начинали сами терзать себя, ряды расстраивались, воины бросались другъ на друга, кололись и резались,, кусали к ели другъ друга. Бъ го-родахъ целый день били въ вабатъ;. созывали всехъ, но кто и для чего зоветъ, никто не зналъ того, а веЬ были въ тре-Bori, Оставил^ самый обыкновенный ремесла, потому что всякШ предлагала свои мысли, свои поправки, и не могли согласиться; остановилось землед?л1е, Кое-где люди сбегались въ кучи, соглашались вмёсте на что-нибудь, клялись не раздаваться,—но тотчасъ-же начинали что-нибудь совершенно другое, ч?мъ сейчасъ-же сами предполагали, начинали обви-ннть другъ друга^ дрались и резались. Начались пожары, начался голодъ. Bei и все погибало. Язва росла и подвигалась дальше я дальше. Спастись во веймъ Mipi могли только несколько челов4къ, это были чистые s избранные, предназначенные начать новый родъ людей к новую жизнь, обновить и очистить землю, но никто н нигде пе в ид ал ъ этихъ людей, никто не елыхалъ ихъ слова и голоса». Одной нзъ жертвъ нодобнаго нравствея-наго и умственнаго пов4тр1я является герой романа, Раскольниковъ. Добрый, сострадательный человЪкъ, онъ убпваетъ старуху-ростовщицу и ея сестру. Свое преступление онъ еовершаетъ нодъ b.iii-яшемъ своеобразной общественно-нравственной теорш, которую онъ раньше раз-вилъ въ статье, напечатанной въ одномъ изъ журналовъ. Согласно этой теорш, преступлена можетъ быть оправдано, если ??? совершено изъ побужден!й общественная блага. Какъ передаетъ эту теор!ю следователь, Порфир1й Петровичъ, она состоять вътомъ, что все люди разделяются на две категорш: « о бык нов е нны хъ » и «леобыКЕОвеняыхъ». Обыкновенные должны жить въ послушания и не имеютъ права переступать законы, потому что они обыкновенные. «А необыкновеннее mifc-ютъ право делать всяческая преступлешя и всячески нарушать законъ собственно