* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

274 ДЕРЖАВ И НЪ. отъ меня, чтобъ увидался со мною въ дом-Ь моемъ, когда пргЬдетъ въ Москву» (YI, Зап. 522). Державинъ очень удивился такому «чудному» приглашению, ибо съ кн. ГЦербатовътмъ онъ знакомъ не былъ и никакой съ кимъ связи и переписки не им?лъ. Очутившись въ Москве въ томъ обвдномъ ж почти безвыходномъ положены, о которожъ мы говорили выше, онъ всномнилъ это приглашение и действительно явился къ кн. Щербатову, въ надежде, что онъ ему поможете. Но тутъ его ждало еще большее огорчеше. Оказалось, что кн. Щербатовъ, получивъ отъ Государыни его реляцш для сохранения въ архиве съ прочими документами, желал ъ лично его узнать и даже высказалъ ему, что «онъ ему сделаешь честь своимъ знакомствомъ»; предлагалъ даже ему поселиться въ его доме. Но тутъ-же Державинъ узналъ, что главный его врага—гр. Панинъ, который, какъ победитель Пугачева и усмиритель бунта, былъ въ это время въ великой силе при дворе, и кн. Щербатовъ прямо сознался Державину, что онъ ничего ие можегь для него сделать. «Вы несчастливы», сказалъ ему кн. Щербатовъ: «тр. П. И. Панинъ—страшный вашъ гонитель. При мне у Императрицы за столомъ опиеывалъ онъ васъ весьма черными красками, называя васъ дер-зкимъ, коварнымъ и тому подобное »(Соч. "VI, Зап. 524). Пораженный этимъ разска-зомъ кн. Щербатова, Державинъ лонялъ, что ему ничего другаго не остается, какъ самому о себе похлопотать. Онъ обратился къ главному своему начальнику, кн. Г. А. Потемкину, съ письмомъ, въ которому нзложввъ все сделанное имъ во время командировки, просялъ сравнять его съ награжденными уже товарищами. Письмо это онъ лично вручилъ кв. Потемкину, силою войдя въ его уборную, куда канеръ-лакей не хотелъ его пускать. Потемки нъ, прочшгавъ письмо, сказалъ, что доложитъ Императрице. Между Нмъ, по личнымъ денежнымъ об-стоятельствамъ Державинъ долженъ былъ отправиться въ Петербурга. Здесь, находясь опять почти безъ всякихъ денежныхъ средствъ, онъ вздумалъ снова поискать счастья въ игре и на последшя 50 руб. выигралъ до 40,000. Не получая никакого ответа отъ Потемкина, онъ решился на новый смелый шага. Пр1ехавъ въ Петер- гофъ, подалъ чрезъ статсъ-секретаря А. А. Безбородко письмо самой Императрице, съ взложешемъ своихъ заслугъ и съ при-ложешемъ оправдательныхъ документовъ. Результата получился совершенно для Державина неожиданный. Признанный не-способньшъ къ военной службе, онъ былъ выпущенъ (15 февраля 1777 г.) въ статскую, съ производствомъ въ коллежсше советники ? съ пожаловатемъ 300 душъ въ Белорусом. Наиболее обстоятельный и безпристра-стный бюграфъ Державина, Я. К. Гротъ, подводя итогъ его деятельности въ взвол-нованномъ смутою крае, совершенно справедливо говорить: «Просматривая кипы бумага, составляющнхъ далеко не полную переписку его во время Пугачевщины, мы прежде всего поражены неутомимою его деятельностью: ничто яе ускользаетъ отъ его внимашя; онъ предусматриваешь нужды и вб-время уведомляетъ о нихъ кого следуетъ, предлагаегъ и вызываетъ меры осторожности, сносится безпрерывно съ начальниками и другими лицами, ндетъ самъ добровольно навстречу опасностям,, которыхъ легко мога-бы избежать,—сло-вомъ, дблаетъ гораздо более, нежели сколько собственно былъ обязанъ делать по своему назначетю. Неудивительно, что оиъ такимъ о бразомъ умелъ поставить себя высоко въ глазахъ всехъ своихъ не-посредственяыхъ начальниковъ, которые часто искали помощи въ немъ, какъ будто въ равномъ себе по власти. Но те же свойства наделали ему и враговъ между местными властями. Сохраняя полное без пристрастие, нельзя не подтвердить собственнаго его свидетельства, что онъ способствовалъ къ огражденш киргизскихъ селенш и зролжскихъ колошй отъ окон-чательнаго раззорешя калмыками и киргизами, возвратилъ около тысячи плен-ныхъ, два раза снабдилъ войска Мансурова и Муфеля пров1антомъ и спасъ Ма-лыковекую казну отъ разграблен!я, а вместе съ темъ истратжлъ очень мало казеп-ныхъ денегъ (не более 600 руб.)». (Жизнь Державина, 231).—Къ этому должно еще прибавить, что, истративъ мало казенныхъ денегь, онъ потерялъ много своихъ: войска, шедяпякъ осажденному Пугачевымъ Оренбургу, жили, въ числе 40,000 подводъ, у него въ имеши, въ Оренбургской губерти, «Яко въ съездномъ месте, педели съ