* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ДЕРЖАВИНЪ. 273 ? op омъ Кречетниковымъ. При назначенш гр. Панина, Кречетниковъ, находившейся съ нимъ въ пр1ятельскихъ отношешяхъ, жаловался ему на Державина, называя его вйтренымъ молодымъ человйкомъ и пристрастно изображая столкновеше его еъ Саратовскимъ ксмендантоыъ Бошнякомъ по вопросу объ обороне города. Именно по поводу поведетя Державина въ Саратове и возникло противъ него не только неудовольств!е, но даже подозрЬше въ искреаности его дййствш. Сама Императрица писала гр. Панину: «Доходили до меня гвардш поручика Державина о семъ комендант^ (Бошняке) письма, кои не въ его пользу были; a KiaK/Ь сей Державинъ самъ изъ города отлучился будто за сы-сканьемъ секурса, а вы объ немъ нигде не упоминаете, то уже его показанье несколько подвержено сомненш, которое прошу, когда случай будетъ, пообъяснить наведа-темъ объ обращешяхъ сего гвардии пору· чнка Державина и соответствовала ли его храбрость и искусство его словамъ, а при-сланъ онъ былъ туда отъ покожнаго генерала Вибикова> (Сборн. Истор. Общ., YI, 120). Это письмо заставило тр. Панина произвести целое изследовате о нов еде-нш Саратовскихъ властей при нападет и на этотъ городъ Пугачева. Отъ Державина потребовали объяснения, почему онъ оста-вилъ Саратовъ передъ самымъ приходомъ туда самозванца? Державинъ ответилъ не по команде, а прямо самому гр. Панину длиннымъ и цодробнымъ нисьмомъ, къ которому нриложилъ, въ к0п1яхъ, целую кипу документовъ. «Нодлинныхъ документовъ для того я здесь не приложилъ», писалъ онъ въ конце этого, весьма интереснаго и важнаго для характеристики Державина письма, «что ежели ваше С1ятельотво, къ чести моей, прикажете нарядить судъ, то я и тогда оные представлю» (соч. У, 246). Несмотря на то, что Державинъ уже пршбрелъ въ крае известность своими д4йств!ями и заслужилъ одобреше мно-гихъ начальствующихъ лицъ: Бибикова, кн. Голицына, кн. Щербатова, И. С. Потемкина, Суворова, гр. Нанинъ отнесся къ нему съ явнынъ недовер1емъ и иронически замётилъ ему въ ответномъ письме, будто онъ приводить въ свое оправ дате одни слова, но «регулы военныя, да и все про-4ie законы пр^емлютъ въ настоящее доказательство и вероятность больше суще- ствительныя действ!я, нежели сокровенность человеческихъ сердецъ, изъявляе-мыхъ словами. Сего ради, по истинному къ вамъ усердш, советую отложить жела-??? ваше предстать предъ военный судъ» (Соч., У, 252). Задетый за-живое оскорби-тельнымъ и несправедливымъ отв^томъ гр. Панина и видя, что ни въ комъ не можетъ найти поддержки и защиты, Державинъ решился лично оправдаться предъ гр. Панннымъ, для чего и отправился къ нему въ Симбирскъ. Происшедший между ними разговоръ расположилъ было гр. Панина къ его смелому, решительному и прямодушному подчиненному но следы неудовольствия не исчезли, и Державинъ долго не нолучалъ никакой награды за службу во время Пугачевщины. Пробывъ, после поимки Пугачева и ? as ce ятя его шаекъ, еще несколько ме-сяцевъ въ Саратовскихъ колоньяхъ, Дер-ясавоъ въ середине лета 1775 г. возвратился наконецъ въ Москву, въ свой полкъ. ПроЁзжая черезъ Казань, онъ съ грустью узналъ, что и ихъ городской домъ, и ихъ имеше были раззорены, и впереди ему со старушкой матерью предстояли одни ли-шешя. Въ Москве его ждали новыя огорченш. Начальство въ полку переменилось, и Державинъ былъ принять безъ всякаго вниыашя, и велено было его числить при полку просто, какъ-бы явившагося изъ отпуска или изъ какой ничего не значу-щей посылки» (Соч. VI. Зап., 522). Это обидное невнимате къ несомненнымъ заслугамъ Державина съ особенной резкостью обнаружилось въ томъ, что за незначительную и невольную ошибку по фронтовой службе онъ наряженъ былъ не въ очередь на палочный караулъ. До какой степени неблаго пр1ятн о сложились для Державина обстоятельства, видно изъ того, что далее люди высокопоставленные и безкорыстно ценившее заслуги Державина ничего не могли для него сделать. Проезжая, по дороге въ Москву, мимо Св1яжска, онъ имелъ удо-вольств1е прочесть письмо къ иняжскому воеводе Чирикову отъ изв?стнаго историка, герольдмейстера, кн. Мих. Мих. Щербатова, который писалъ Чирикову: «Когда будетъ проезжать мимовасъ некто гвардш офицеръ Державинъ, находящйся теперь въ вашемъ краю, то скажите ему 20