* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

БИРОНЪ. детъ за принца Бевернскаго. Этимъ мо-ментомъ воспользовался Биропъ. Дочери генерала Ушакова, супруге камергера Чернышева, пользовавшейся большвмъ вл1ян1еыъ на принцессу, было указано повлиять на нее въ пользу принца Петра. Теперь, казалось, обстоятельства для этого были наиболее благощяятные, такъ какъ принцесса, не зная, что съ нею предполагается, чрезвычайно упала ¦ духомъ. Однако, результата получился совершенно неожиданный. Принцесса, считавшая семью Блроновъ стоящею без конечно ниже ея по происхождению, приняла изумленный впдъ, была возмущена «глупыми предположениями Чернышевой. Чтобы отнять возможность переубйждешя Императрицы, она съ большимъ самообладашемъ собралась съ силами и сказала, что она еще разъ обдумала все и решила, какъ и во всенъ остальному оказаться послушною и въ томъ, что она возьметъ себё въ супруги прннца Бевернскаго. Бирону ничего не оставалось, какъ выказывать радость по поводу этого исхода дгЬла. Разумеется, съ этого дня прекратились ? знаки внимашя Бпрона къ принцессе. Около этого времени Биронъ говорнлъ Пецольду: «Вен-скШ дворъ думаетъ управлять и у себя, ? въ Петербурге, но въ этой мысля онъ страшно ошибается, а такъ какъ теперь въ Вене придерживаются мнешя, что гер-цогъ БрауншвейгскШ обладаетъ высокими качествами, то онъ, Биронъ, берется, безъ труда, выхлопотать у Императрицы, чтобъ герцогъ былъ совершенно предоставленъ венскому двору и оересланъ туда, где такъ нуждаются въ умныхъ министр ахъ. ВсякШ знаетъ герцога Антона Ульрпха, какъ одного изъ самыхъ недалекихъ людей (eines der klebst en Genies) н если принцесса Анна дана ему въ жены, то толы.? потому, чтобы онъ производить детей; однако, онъ, Биронъ, считаетъ герцога не достаточно умнымъ даже для этой роли...» Какъ разсказывалъ ВолынскШ, цесаревна Елисавета говорила Лестоку, что Анна 1оанновва представила на выборъ племяннице обопхъ жениховъ: Петра Вн-рона и принца Антона; ВолынскШ намерение Бпрона называлъ «годуновскимъ», князь ЧеркасскШ, также какъ и Волынский, ожидали гнбелыгахъ последств1й, если бы удалось это намерсн)е. Если во всехъ крудныхъ и мелкнхъ делахъ управлешя вл1яще Бпрона и не было столь сильно, какъ обыкновенно предполагали, гЬмъ не менее Императрицею онъ управлялъ совершенно. «Къ несча-стда ея и целой имперш, говорить Ми-нихъ-сынъ, воля монархини окована была без предельною надъ сердцемъ ея властью необузданна го честолюбца. До такой степени Биронъ господствовалъ надъ Анною 1оанновною, что все поступки свои располагала она по прихотямъ сего деспота, не могла надолго разлучиться съ нимъ, и всегда не иначе, какъ въ его сопутствш, выходила и выезжала. Невозможно болЬе участи! принимать въ радости и скорби друга, сколько Императрица принимала въ Бироне. На лицЬ ея можно было видеть, въ какомъ расположении духа находился наперснш;ъ. Являлся ли герцогъ съ пасмурны мъ видомъ—мгновенно и чело Государыни покрываюсь печалью; когда первый казался довольнымъ, веселье блистало во взоре; неугодивпий же любимцу тотчасъ примёталъ явное неудовольствие монархии». Биронъ, страстный охотнпкъ къ лошадямъ, большую часть утра проводц.тъ въ конюшне или въ манежЬ, Императрица, скучая от-сутств1емъ его, решилась обучаться верховой езде, дабы иметь предлогъ въ сихъ местахъ быть съ наперсншсомъ своимъ; и потомъ довольно хорошо ездила по дамски. Непомерная привязанность Императрицы соделалась тягостною для Бирона. Приближенные его многократно слышали отъ него жалобу, что не имеетъ онъ ни одного мгновешя для отдыха. Никогда Биронъ никого не посещалъ, ни у кого не обедалъ и не присутствовать на пирахъ и празд-нествахъ, даваемыхъ знатными боярами. Дабы удержать любимца отъ учаспя въ оныхъ, Государыня осуждала и даже называла распутство.мъ всякШ ппръ и собраше, въ конхъ, по сделанному ей донесению, господствовала веселость. Бнронъ, съ своей стороны, тщательно наблюдалъ, дабы никто безъ ведома его не былъ додускаемъ къ Императрице, и если случаюсь, что, по необходимой надобности, герцогъ долженствовать отлучиться, тогда при государыне неотступно находились Баронова жена и дЬти. Такимъ образомъ, все поступки и речи Императрицы немедленно доводились до сведетя Бирона. Принужденная и единообразная жизнь, естественно, долженствовала рождать скуку, а иногда охлаждеше и размолвку между Императрицею и Бирономъ. Однако, когда встреча-