* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

БИРОНЪ. 49 Довольно распространенно мнЫе, что 1 въ течен1й всего царствовашя Анны Iouh-новны въ рукахъ Бнрона находилась ; вся: власть. По словалъ Манштейна, Би- ; ронъ «въ продолженш всей жизни Нине- · ратрицы Анны, и даже несколько недель после ея кончины, царсгвовалъ надъ обширною iJMnepiero Pocciu, какъ совершенный деспотъ». «Кабннетъ-министры, говорить въ своихъ запискахъ фельдмаршалъ Мн-нихъ, быт въ совершенной подчиненности оберъ-камергеру герцогу Барону ц действовали постоянно въ угод)' этому временщику >. Тоже писали и иностранные послы. «Вы съ трудомъ себе можете представить, писать гра<])ъ Лннаръ графу Брюлю въ маргЬ 1734 г., какой кладъ мы имёемъ въ дружбе графа Бнрона; ведь, въ конце концовъ, не происходить ровно ничего помимо его волн». Э. Германнъ говорить: «Мощью ? б тарной Российской имперш въ сущности распоряжался одинъ лишь герцогъ курляндскШ; Императрица дав ai а лишь свое имя, онъ былъ регентомъ, а Остерманъ, если можно такъ выразиться, миннстръ-президентомъ», Оффиц'шьнаго положешя, которое бы давало ему право во все вмешиваться, Биронъ не имелъ, на что онъ неоднократно указывалъ санъ. Въ 1732 г. онъ отвечал ъ графу С. А. Салтыкову на просьбу о заступничестве: «я уиоваю, ваше Жительство, довольно сами можете засвидетельствовать, что я во внутреншя государственный дЬ.та ни во что не вступаюсь, кроме того ежели такая ведомость ко мнё придетъ, по которой можно мне кому у Ея Величества помогать н »услужить сколько возможно». На дЬлахъ Кабинета министровъ его в.пяше можетъ быть проверено но до-кументамъ только въ немногихъ случаяхъ. Въ одномъ изъ писемъ А. П. Волынскаго къ Бирону (отъ 1732 г.) мы читаемъ, что посылая «ранортъ въ Кабинетъ Ея Импе-раторскаго Величества», ВольшскШ, вме-стЬ съ темъ, «съ того для известия» нрилагаотъ кошю на имя Бнрона; въ дру-гомъ (отъ 1733 г.), прилагая на нёмецкомъ языке «экстрактъ» своихъ доношешй въ Кабинетъ, онъ проситъ Бирона «оный по милости своей приказать причесть», и за-тЬмъ добавляеть: «а сотому всеиокорно прошу при случае, что потребно изъ того будетъ, о томъ милостиво внушцть Ея Императорскому Величеству...» Въ жур-налахъ Кабинета упоминан'ш о ВиронЬ крайне редки (за 1731—32 гг, одинъ разъ лишь говорится о доставлены имъ сенатскаго донесеюя съ собственноручном резолющею Императрицы о жалованы! мектенбургекпмъ полкамъ). Въ оправдательной записке Бнрона, разсказы-вается, что лица, уговаривавшая его принять регентство, приводили слЬдуюийе доводи: «...Uli довольномъ разсужденш не нашли никого, кто-бы, человечески судя, удобнее былъ Д1я государства, какъ я: и то по тЬмъ главяымъ причинамъ: что я знаю иоложеше государства, каждую особу; ! что они со мною свычны; что иностранный, ; до государства относящаяся, дела мне известны». Иностранный дЬла здесь упомянуты особо, такъ какъ, действительно, о нихъ Бнронъ могъ иметь наиболышя сведешя: къ нему адресовались донесешя большинства русскихъ мннистровъ изъ за границы. По словамъ Манштеаяа, къ Бпрону «можно было применить поговорку, что дела со-здаютъ человека. До пргЬхда своего въ Россш, оаъ едва-ли зналъ даже назвате политики, а после нЬсколькпхъ лЬтъ про-бывашя въ ней, знать вполне основательно все, что касается до этого государства. Въ первые два года Бнронъ адкъ-будти ни во что не хителъ вмешиваться, но по-тоиъ ему полюбились дела, и оаъ сталъ управлять уже всемъ». Въ допросныгь пунк-тахъ Бирону въ 1741 г. влгяше его на государственный дЬла бшо вменено ему въ одну нзъ круннейшихъ винъ. Въ пункте 18 значилось: «Всему свету, и особливо всему государству, известно есть: 1) что отъ самаго встунлешя на BcepocciScKifi престолъ до самаго окончан1я жизнв Ея Величества, его старательствомъ никому, кто-бъ не былъ, мимо его къ Ея Величеству никакого доступа не было, и что онъ до милости ? конфнденцш Ея Величества никого не допускать; 2) что все милости и награждения только чрезъ него одного и но одншъ его страстямъ происходили; 3) и что отъ того iiHorie добрые и заслуженные люди, особливо всероссийской наук ?, въ техъ милостяхъ и награжден!яхъ не токмо никакого уча спя не имели, но паче еще, противно богоучрежденнымъ государственны мъ регламентамъ и уставамъ, нагло обойдены и обижены, следовательно же, какъ натурально есть, у ннхъ тЬмъ потребное ycepAie ? охота къ службе отняты были». «Во всЬ государственный дЬла, говорится тамъ-же, хоть оный. до чина его оберъ-камергерскаго весьма не принадлежали, 4