* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
684 АЛЕКСАНДРЪ II. 6uTie: возсоединеше съ православною церковью последней греко-ушатской enapxia въ Россш—Холмской. Въ день Благовещена, депутащя, состоявшая ввъ администратора enapxiz, DpOToiepea Поппеля, со-борныхъ протогереевъ и всехъ благочинны х*ь Люблинской и двухъ уЬздовъ №· лецЕой губернш, а также изъ выборныхъ отъ прихожанъ, вручила императору въ Зимнемъ дворце всеподданнейшее ? томъ npomeeie а соборное постановление епар-xiajbHaro духовенства. „Выслушавъ съ осо-беаиымъ удовольетчмемъ", отв^чалъ Государь, „ваши заявлены, я прежде всего благодарю Бога, котораго благодать внушила вамъ благую мысль возвратиться въ лоно Православной Церкви. Къ ней принадлежали предки ваши и она, въ настоящее время, съ распростертыми объятиями, принимаетъ васъ. Благодарю васъ за то yrbmeBie, которое вы мае доставили, верю вашей искренности, и уповаю ва Бога, что Онъ подкрепить васъ на томъ пути, который вы ныне добровольно избрала". Императоръ Александръ готовился предпринять обычную поездку ва границу для пользования водами въ Эисе, когда ва долю его выпало выступить репгающиыъ посредникомъ въ зарождавшейся между Гермамею и францдею, распре и спасти миръ Европы отъ грозившей ему опасности. Взаилныя отношения Герыаши и Францш начали обостряться очень скоро ви окончаши франко-в'Мецкой войны. Уже въ 1874 году упоминаше нескольким и французскими епископами, въ окружныхъ послашяхъ къ своей пастве, объ утрачен-ныхъ Франщею Лотарингш и Эльзасе, послужило поводоыъ къ грознымъ протестам берлинскаго Двора. Но главною причиною его раздражевхя была изумительная быстрота, съ которою Франция оправилась отъ своихъ поражений и возста-новила, разгромлснныя въ 1870—71 годахъ, военвыя свои силы. Весною 1875 года, въ дипломатаческихъ кругахъ Берлина и въ оффищозной немецкой печати усилеввыя вооружешя Францш выдавались за жела-Hie ея возобновить борьбу съ Германией, тогда какъ въ Париже подозревали самого князя Бисмарка вънамеренш напасть на Францш, прежде, чеыъонауспееть преобразовать и усилить свою арм'ио я укрепить границу. Понятна тревога, возбужден- ная во французскомъ правительстве этими опасешяыи. Герцогу Деказу, вскоре по избранш маршала Макъ-Магона президентом! французской республики занявшему пость министра ивостранныхъ делъ, един-ственнымъ спасешемъ дредставлялось об-ращеше къ покровительству русскаго Императора. Въ начале апреля, возвратившийся изъ отпуска, французский посолъ въ Петербурге, генералъ Лефло, обратилъ вни-шаше князя Горчакова на опасность, угрожавшую Францш изъ Берлина. Каец-.геръ отрицалъ предполагаемый у Бисмарка иам$решя, приписывая толки о войне желанно его повл1ять на депутатовъ рейхстага съ целью добыть ихъ соглаае на потребованные ииперскимъ правитель-ствомъ новые военные кредиты, но въ виде заключения преподалъ такой совать: „будьте сильны, очень сильны (il faut .vous rendre forts, tres forts). Тогда посолъ ознакомь лъ министра съ полученными французски ыъ правительствоыъ доверительными сведЬшяжи, сводившимися къ тому, что решенное въ Берлине нападете на Францш непременно состоится не далее, какъ въ следующемъ сентябре, и заключнлъ вы-ражзшемъ надежды, что Императоръ Александръ и его канцлеръ не довустятъ до такого насилия, гибельнаго не только для Франщи, но и для всей Европы. Кнлзь Горчаковъ усвокоилъ Лефло уверетемъ, что Росс1я сд'Ьлаетъ все, отъ нея зависящее, чтобы склонить берлинскш Дворъ къ у мер ей и ости и къ мару, и чю самъ Государь воспользуется своимъ предстоящимъ про1здошъ чрезъ Берлинъ, чтобы повл1ять въ этомъ смысле на императора Вильгельма. Несколько дней спустя, Императоръ Александръ, приняаъ генерала Лефло въ частной ау;иенцш, вы рази лъ ему удоволь-CTBIe по поводу состоявшаяся принятая французскимъ нащональныыъ собравшем* копституцюннаго закона, какъ залога правительственной устойчивости и прочности. Посолъ воспользовался этимъ, чтобы противопоставить успокоению уыовъ во Фрак-щи ту тревогу, что возбуждаютъ въ ней задорныя выходки немецкой дипломами и ея руководителя. „Я понимаю эту тревогу", возразилъ Императоръ, „и скорблю о ея причинахъ. Впрочемъ, я убеждент,, что Гермаа1я далека лъ мысли начать войну и что все эти, достойные сожалешя. происки Бисмарка суть ничто иное, какъ