* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
492 АЛЕКСАНДРЪ II. етолицъ. Осуждеаньгмъ и детямъ ихъ возвращены титулы и потомственное дворянское достоинство. fia другой день яосл? коронацш, Ихъ Величества принимали поздравлешя въ Андреевской зале Кремлевскаго дворца. Въ дви, сл-Ьдовавппе за коронащею, происходили безпрерывныя блестящая празднества: два бала и маскарадъ въ Кремлевскомъ дворце, парадный спектакль въ Большомъ театре, балыу пословъ фран-цу зека го и австрШекаго. Къ сожалён1Ю, дождь пом^шалъ полному ycaixy народ-наго праздника на Ходынскомъ no.rfe и фейерверку. Общш подъемъ духа, радостное возбуж-денге русскаго общества, повсеместное пламенное со чувств ie благимъ начина-шямъ великодушнаго и мило сер даго Государя выразились въ об^дй, на который, 3-го сентября, собрались находивппеся въ Москве деятели мысли и слова, ученые, писатели и художники. Государь и семья его оставались въ первопрестольной еще ц?лый мйсяцъ; 19-го сентября они провели весь день въ лавре св. Сергея; 23-го выехали изъ Москвы и 24-го прибыли въ Царское Село. 2-го октября Ихъ Величества торжественно вступили въ С.-Петербургъ, ао тотчасъ же возвратились въ Царское Село и только къ именинамъ Наследника, б-го декабря, переехали на жительство въ Зшшш дворецъ. IV. Сближение еъ Франц! ею. 1856—1857. Назначение князя А. М. Горчакова ми-1 вистромъ иностранныхъ д'Ьлъ, ва мЬсто удалившагося на покой канцлера, графа Нессельроде, означало иоворотъ во внешней политике Россш. Извещая нашихъ дипломатическихъ представителей о своемъ вступлении въ должность, иовый ми-нистръ лишь въ общихъ выражен1яхъ упомяиулъ о направленш, указааномъ ему волею Государя. яМиръ, заключенный въ Париже", писалъ онъ, „является началоыъ новой политической эры. Волнения ожесто- ченной борьбы заменяются своспешями, полными взаимной благосклонности. Этотъ результатъ, столь желательный, можетъ быть достигнуть лишь довер!емъ, которое ми внушаемъ и темъ, что сами испиты-ваемъ. Государь Императоръ надеется, что чувства, одушевляюшДя еговъ этомъ смысле, будутъ разделены всЬми правительствами, которыя, по окончавш войны, снова всту-паютъ въ свободное рассоряжеше своими интересами". Несколько времени спустя, въ Москве, накануне коронацш, князь Александръ Михайловичъ имелъ случай более подробно развить мысль, положенную въ осио-вате его политической программы. Пово-домъ къ тому поелужшги два вопроса, стоявппе на очереди енропейской дипломатии: о продолжавшемся, по окончанш войны, занятш Гречеекаго королевства англо-французскими войсками и о давлении, производимое Дворами парижскишъ и лон-доеекимъ на Неаполитанскаго короля, чтобы побудить его ввести въ Неаиоле представительный образъ правлешя. Руссий миннегръ находилъ, что какъ то, такъ и другое, противно основному началу между-народныхъ сношенш: уважешю права не-зааисимости государствъ. Онъ энергично высказывался противъ ничемъ иеоправды-ваенаго оставлешя въ Грецш чужезем-выхъ войскх, вопреки волё короля Отгона и чувствамъ эллинскаго народа, и столь же решительно осуждалъ вмешательство Францш и Англш въ отношешя короля Фердинанда къ его подданныыъ. „Мен'Ье, чемъ когда-либо," доказывалъ онъ, „позволительно нын'Ь въ Европе забывать, что государи равны между собою и что взаимный ихъ отношешя обусловливаются, не пространствомъ ихъ территорш, а святостью присущпхъ имъ правъ. Желать добиться отъ короля Неаполитанскаго уступки по внутреннему управлению его госу-дарствомъ, посредствомъ угрозъили угро-жающихъ демонстрации—значитъ заменить его власть своею, управлять вместо него, провозгласить безъ прикрась право силь-наго надъ слабымъ". Переходя отъ двухъ частаыхъ вопро-совъ к.ъ изложению общей политической системы, принятой Пмсератороиъ Алексан-дромъ II со дня вступления на престолъ, князь Горчаковъ продолжалъ: „Императоръ желаетъ жить въ добромъ