* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

470 АЛЕКСАНДРЪ II. лать, дабы показать врагамъ нашимъ, что мы готовы вступить съ ними въ новые переговоры на честныхъ основашяхъ, вами исполнено. Мы дошли до нёлъзя возмож-наго и согласнаго съ честью Россш. Уни-зительвыхъ же услов1й я никогда не приму и уверевъ, что вся ?? ? истинно русскш будетъ чувствовать, какъ я. Намъ остается— перекрестившись—идти прямымъ лутемъ, то-есть общими и единодушными усилиями отстаивать родной край и родную честь". Пять дней спустя, прибывгащ въ Петербурга прямо изъ В^ны австрШскш по-сланвикъ при русскомъ дворе графъ Эстергази вручилъ государственному канцлеру австр1'йск1й ультиматуму изложенный въ депеше графа Вуоля на его имя и поддержанный собственноручные пись-момъ Императора Франца-Хоспфа къ Императору Александру. Къ депеше прило-женъ былъ проекта предварительеыхъ условий мира, на принятии ко торы хъ ва-етаивалъ австршскШ министръ, грозя въ противномъ случае „серьезными последствиями". Проектъ воспроизводилъ извест-ныя уже четыре статьи, обсуждавшаяся на венскихъ совещашяхъ, но значительно исправленным и дополиенныя въ ушербъ Россш. Такъ, третья статья, объявляя Черное море нейтральнымъ, не только закрывала доетупъ въ него военному флоту всЬхъ державъ, но воспрещала какъ России, такъ и Турцш содержать или сохра- ) нять военно-морше арсеналы на Черноморском! поберелсь'Ь. Определение числа ? вместимости военвыхъ судовъ русскихъ и турецкихъ, аеобходимыхъ для охраны береговъ, хотя и предоставлялось прямому соглашений нашему съ Портою, но сь тёмъ, чтобы конвенщя о томъ была включена въ общш мирный договоръ и чтобы она не могла быть ви изменена, ни отменена безъ со глас! я всехъ державъ, под-писавшихъ тракгатъ о мире. Но еще тягостнее этихъ условШ было новое дополнение въ первой статье о Дунай-скихъ княжествахъ: скрашенное выра-жетемъ „исправлете границы" требо-ваше уступки Молдавии, взамЗшъ русскихъ крёпостей и земель, запятыхъ союзниками, придежащаго къ Дунаю участка Бесеарабш. Услов1е это было предъявлено никемъ инымъ, какъ самимъ венскимъ Дворомъ и являлось выговоренною ABCTpieft платою за услуги, оказанныя морскимъ державамъ и за обйщаше объявить Россш войву, въ случай отклонешя ею ав-стрйскато ультиматума. Наконецъ, къ прежнимъ четыремъ статьямъ прибавлена по настояшю Англш пятая, крайне опасная по своей неопределенности: „Воюющая державы предоставляютъ себе право предъявлять, въ интересе Европы, еверхъ четырехъ ручательствъ, еще особыя условия (des conditions particulieres en sus des quatre garanties)". По просьбе австршскаго императора, король прусскШ, въ довйрительномъ письме на имя Александра II, поддержалъ настоя шя Франца-1осифа. „Ваше императорское величество знаете, — писалъ онъ царственному племяннику—изъ всего, что баронъ Вертеръ (npyccsifi поел айв икъ въ Петербурге) имЬлъ случай сказать вашему кабинету, изъ соображенш, которыя онъ имЪлъ счаспе повергнуть на личное воззрение вашего величества, какую огромную цену я придаю скорому совершению праваго и почетнаго мира. Л твердо уверенъ, что ваше величество признали въ откровенных^ и честныхъ рёчахъ моего министра доказательство глубокаго и искреивяго участгя моего къ Россш и ея Государю. Те же чувства побуждаютъ меня еще разъ обратиться къ вамъ лично, мой дорогой и добрый : Александръ. Вашему кабинету уже предъ-I явлены иредложен1я, принят1е коихъ вами можетъ быть, повидимоыу, признано равносильнымъ возстановленш мира. Я воздерживаюсь отъ веякихъ подробеостей въ сц'Ьнк'Ь этого документа, сообщеннаго мне лишь по составленш и отправленш въ Иетербургъ; но я не былъ бы веренъ заботливости о мирй, налагаемой на меня моею совестью, если бы, въ настоящемъ случае, не сталъ просить васъ, дорогой племяннику пойти елико возможно далеко въ вашихъ уступкахъ, зрело взв^-сивъ последств1Я, которыя могутъ проистечь для истинныхъ яетересовъ Россш и самой Пруссш, а также всей Европы, отъ безкоаечааго продолжешя этой ужасной воины. Стоить только разнуздаться раз-рушительньшъ страстямъ и кто сможетъ исчислить послЬдств]'я этого повсемест-наго наводнен1л? Я трепещу, мой добрый и дорогой Александръ, проникаясь созна-мемъ ответственности, что лежитъ ва обоихъ насъ; на мне, если мне не удастсл