* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

314 АЛЕКСАНДРЪ I. ступ дет еыъ минувшей войны, учредивъ на время охсутств1Я нашего изъ столицъ но-рядовъ течешя государственныхъ д-Ьлъ, вверили мы оный попеченго нашего гене-ралъ-фельдиаршала графа Салтыкова. Из-вестныя достоинства его, опытность, долго-вреиеввою, усердною службою приобретенная, и любовь къ отечеству побудили насъ на выборъ сей и онъ, не взирая на преклонный лета и болезненное состояше, оправдалъ въ полной мере доверенность нашу". Кроме того, въ тотъ же день по-следовалъ еще следующШ ВысочайшШ указъ: „Въ ознаменоваше особеннаго благо-волетя вашего къ долговременной службе генералъ-фельдмаршала каязя Салтыкова и знаменитымъ заслугамъ, оказаннымъ имъ отечеству, вазначаемъ ему въ отлич1е офи-церсаШ карауль". Графу Аракчееву пожаловавъ портретъ при следуюшемъ милостивомъ рескрипте: „Доказанная многократными опытами впро-должен!е всего времени царствовашя нашего совершенная преданность и усердге ваше въ намъ, трудолюбивое и попечительное исполнете всехъ возлагаемыхъ на васъ государственныхъ должностей, особливо же многополезныя содействш ваши во всехъ подвигахъ и делахъ въ нынешнюю, знаменитую войну происходивших^, запечатлевая заслуги ваши намъ и отечеству, обращаютъ на нихъ въ полной u-fept внпмаше и признательность нашу, во шъ-явлете и засвидетельствование которыхъ препровождаемъ мы къ вамъ для возло-жен1я на себя портретъ нашъ". Предваренный объ этомъ новомъ свидетельстве монаршей милости, Аракчеевъ упросилъ Государя пожаловать ему портретъ безъ брилл1антовыхъ украшенШ. Князь Лопухинъ возведенъ въ 1-й классъ. Неразлучному спутнику Государя во всехъ его путешеств^яхъ и иоходахъ графу Н. А. Толстому, пожалованъ алмазный перстень съ портретомъ и 50.000 рублей. Главнокомандующий въ С.-Петербурге, С. К. Вявм яти новь награжденъ орденомъ св. Андрея. 30-го же августа последовало увольнение, но разсгроенному здоровью, министра юстицш II. И. Дмитриева, съ пенсюномъ въ 10.000 рублей, и назначе-ше на его место Д. П. Трощи некая. Назвачешя А. С. Шишкова государ-ственнымъ секретаремъ и графа Ростопчина московскимъ главнокомандующимъ со- ; следовало въ виду чрезвычайныхъ обстоя-тельствъ 1812 года, вопреки личному распо-ложетю Государя; неудивительно,что после заключешя мира они сошли одновременно съ деятельнаго поприща государственной службы. А. С. Шишкову повелено быть членомъ Государственная Совета „въ воз-даяше долговремевной службы и трудовъ, понесенныхъ въ минувшую войну". Графа Ростопчина ожидала подобная же участь. Овъ находился въ числе лидъ, прибыв-шихъ въ Петербургъ, по случаю возвра-щешя Государя изъ похода. Графъ Оедоръ Васильевичъ былъ встреченъ холодно, что можно было предвидеть после уб1Йства Верещагина, совершеннаго въ день вступ-лешя французовъ въ Москву; это возмутительное происшеств!е омрачило собою неоспоримыя заслуги, оказанныя ? о стоп-чиныыъ въ 1В12 году. Александръ тогда же вы сказалъ ему по этому делу свое неудовольствие. „Я былъ бы вполне дово-ленъ всемъ ваншыъ образомъ действШ", писалъ Государь графу Ростопчину 6-го (18-го) ноября 1812 года, „если бы не дело Верещагина, или, лучше сказать, не окончаше этого дела. Я слишкомъ прав-дивъ, чтобы говорить съ вами иначе, какъ съ полной откровенностью. Его казнь была не нужна, въ особенности ее отнюдь не следовало производить подобиьшъ образомъ. Повесить или разстрелять было бы лучше". 30-го августа 1814 года графъ Ростопчинъ уволенъ отъ должности но прошешю, за растроеннымъ здоровьемъ, и назначенъ, „въ воздаяше усердной службы" , членомъ Государственная Совета. Место главнокомандующаго въ Москве получилъ генералъ Тормасовъ. Графъ Ростопчинъ вскоре после увольнешя поехалъ за границу и оттуда пвсалъ: „въ немецкой земле мне дЬлаютъ почести и признаютъ главньшъ оруд1емъ гибели Наполеона. Но крайней мере, когда своимъ не угодилъ, то чуж1е спасибо скажутъ". После манифеста 30 - го аагуста, провозгласившая всепрощеше за политиче-eKie проступки, совершенные во время иа-шеешя враговъ на Pocciro, вспомнили также о Сперанскозаъ. Со времени удале-Н1я его въ Нижнш-Новгородъ, враги бывшая государственнаго секретаря не дремали. За всё я и разговорами и действ1ями его былъ установленъ деятельный над зорь. Не смотря на лоетигнця Сперанская невзго-