* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

АЛЕКСАНДРЪ I. 311 лась въ Петербургъ ыоремъ; она сбда на суда въ ШербургЪ. 18-го (30-го) тля войска эти благополучно высадились у Орашенбаума. 27-го тля (8-го августа) въ Павловск^ состоялось празднество, устроенное Императрицею Mapie© Оеодо-ровною въ честь победителей. 30-го тля (И-го августа) гвардейская дивизия, лично предводимая Императороиъ Александромъ, вступила въ Петербургъ, следуя черезъ тр!умфальныя ворота, построенная въ память отличной службы войскъ лейбъ-гвардш, начавшейся на берегахъ Немана и окончившейся въ Париже. Графъ Аракчеевъ былъ на время уво-ленъ для отдыха въ Грузино. Но уже 6-го (18-го) августа Имнераторъ писалъ изъ Таврическаго дворца: „Я надеюсь, что ты будешь доволенъ мною, ибо, кажется, довольно долго я тебя оставлялъ наслаждаться любезнымъ твойыъ Грузанымъ. Пора, кажется, вамъ за дело приняться, и я жду тебя съ нетерпев1емъ. Пребываю на вёкъ тебе искреннимъ и преданнымъ другом*". Действительно, Имнераторъ Александръ уже принялся за работу. 1-го (13-го) августа последовалъ указъ Сенату, въ которомъ значилось: „Снисходя на прошете государственная канцлера графа Румянцова, всемилостивейше увольняемъ его отъ делъ, на него возложевныхъ, съ сохранешемъ всехъ полученныхъ имъ ныне окладовъ". Отставка графа Румянцова, этого выдающаяся представителя ненавистной вс^мъ тильзитской политики, была встречена сочувственно въ Россш, равно какъ и заграницею. Венсий дворъ счяталъ его последи имъ представителемъ системы: „без-покойной, своекорыстной, буйной, жаждавшей завоевавШ и господства, которая такъ долго и основательно навлекала на РоссШ-СК1Й Дворъ недоверие и ненависть всехъ его соседей". Вследъ зате j>, указомъ Сенату отъ 10-го (22-го) августа: „Статеъ-секретарю тайному советнику графу Нессельроде поведено продолжать докладывать Его Величеству по всемъ дбламъ ияо-страпнаго департамента какъ то исполнялось во все течете последней съ французами войны". Тайному советнику Вей-демейеру повелено впредь до указа управлять коллепею иностранныхъ делъ. Оправдались слова Наполеона, сказавшаго, однажды, указывая на Нессельроде sa обе- домъ въ Тюильери: „Voila un petit homme qui sera un grand Ьошше". Назва-чеше графа Нессельроде вызвало удо-[золъстме и одобреше среди австр1йских-ь дипломатическихъ сферъ. Гентцъ писалъ по этому поводу, „что Шшераторъ, вверяя Нессельроде портфель, хотЬлъ доказать снова, что онъ наиеренъ продолжать быть своимъ вервымъ миннетроиъ". „Темъ ве менее, съ личнымъ характеров Императора", продолжаетъ австрйскш дицломатъ, „такимъ въ особенности, какимъ онъ сталъ въ течеше великахъ событий двухъ мину вш ихъ летъ, весьма важно, чтобы мя-висгръ, заведующШ внешними сношешя-ми, былъ человекомъ благоразуынымъ, умеренными безъ всякой наклонности къ че-СТОЛЮбт и къ интриге, чуждымъ роман-тическихъ проектовъ (projets romanesques) и, главное, другомъ мира. Насколько в л tame графа Нессельроде способно распространиться, оно всегда будетъ направлено въ благую сторону и безопасно для соседей Россш. Въ этомъ отношенш, правда, более отрицательному чемъ положительном, назначение его драгоценно для всехъ, кому дорого сохранение всеобщая спокой-ств1Я. Онъ не будетъ настолько спленъ, чтобы постоянно предупреждать меры, могущая нарушать это спокойств1е, но, по крайней пере, онъ никогда не станетъ благоприятствовать имъ". 5-го (17-го) и 7-го (19-го) августа Имнераторъ Александръ принималъ депутатовъ раз ныхъ губертй, допущенныхъ для при-несен!я поздравлений еъ окончан1емъ войны. Особенное политическое значен!е имелъ пр1емъ депутатовъ губернШ: Шевской, Подольской, Волынской, Могилевской, Витебской, Минской, В и ленской, Гродненской, Курлявдской, а также Велостокскаго округа. Имнераторъ вышелъ въ собравхе съ такимъ сурованъ выражешемъ лица, какого никто не видывалъ, пишетъ свидетель, графъ Огинсшй; онъ имелъ видъ Государя, который определить судьбу Европы. После общаго приветств1я, Александръ произнесъ силышмъ, звучнымъ и суровымъ голосомъ: „Господа! Съ удовольств!емъ вижу собравшихся вокругъ меня депутатовъ губершй, отъ которыхъ отдалилъ меня на некоторое время походъ 1812 года. Я очень до-воленъ большею частью вашихъ соотече-ственниковъ, оставшихся мне верными и преданными, хотя, къ сожалею», я знаю,