* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
220 АЛЕКСАНДРЪ I. къ Россш княжествъ, Мол да в ш и Валах1и; этими прюбретешями желали оиравдать предъ возбужденным! общественным! мН'Ь-шемъ союзъ, заключенный съ Наполеономъ. Въ ответь на эти требования русскаго правительства, Наполеонъ прикрылся условиями тильзитскаго договора и, въ свою очередь, за уступку въ смысле желашй Императора Александра потребовал! воз-награждешя на счета. Hpyccin. Во всякомъ случай, Наполеонъ признавалъ за собою право не выводить своихъ войскъ изъ Пруссш, пока pyccKie не очистятъ княжествъ. Въ это время въ Петербург! прибыль, 5-го (17-го) декабря, 1807 года французскш носолъ Ко ленкурь. Во время ? ер вой же беседы его съ Императором! Александром!, 9-го (21-го) декабря, затронут! былъ вопросъ о квяжествахъ. Государь сообщилъ ему, что средложешя Наполеона, переданный графом! Толстымъ, огорчила его. »Никогда,—продолжал! Александръ,—не было и речи о предназначения Пруссш служить вознаграждением! за турецкая дела. Императоръ Наполеонъ первый за-говорилъ о Валахш и Молдавш, точно также какъ и о другой части Турцш. Онъ самъ назначвлъ себе свою долю и считал! себя совершенно освобожденными отъ всякихъ обязательств! низложешемъ султана Селима. Наверное не было сказано ни одного слова, которое могло бы заставить предположить, что бедная Прус-С1я должна явиться эквивалентомъ въ сделке, вызываемой скорее анарх!ей и ре-волющей въ вровинщяхъ, о которых! идетъ речь, чемъ выгодами Россш. Генералъ Савари могъ передать вамъ, какъ не хотелось мне подобнаго соглашешя; я не могу согласиться быть фактическим! участ-никомъ въ разделе жалкихъ остатков! владенш несчастнаго государя, возстанов-ленваго на своемъ престоле, какъ засвидетельствовал! объ этомъ самъ императоръ передъ лицомъ всей Европы и Франки, единственно изъ уважешя ко мне. И по закону чести, онъ не можетъ перестать быть моймъ союзникомъ, пока не будетъ введенъ во владеме всёмъ темъ, что возвращаетъ ему миръ... Затем! уже ¦ пусть будетъ то, что угодно Господу Богу, j Л нисколько не сомневаюсь въ намере- ] шяхъ императора, но въ данномъ случае ! требуется что либо такое, что показало ! бы народу и армш, что нашъ союзъ не ' заключенъ исключительно въ вашу пользу. Въ вашихъ же интересах! сделать его народнымъ (il est de votre interet dela nationaliser)· Я говорю съ вами откровенно, что это будет! даже услугою, оказанною мне лично. Императоръ, судя потому, что онъ говорил! мнё въ Тильзите, вовсе не такого мнен1я о туркахъ, чтобы оно побуждало его поддерживать ихъ. Онъ же самъ назначилъ нашу долю и свою собственную; вместе съ темъ предположено дать что-нибудь Австрш, скорее для удов-летворен1я ея самолюбия, чемъ честолюбия, — б отъ каковы были его намерев1я. Онё не могли измениться, такъ как! съ техъ поръ я предупреждал! постоянно все могущхя появиться у него желанхя... Турки первые нарушили перемир1е. Если бы я не был! чистосердечен! въ отношении къ императору, то я могъ бы воспользоваться этимъ предлогомъ для разрыва еъ ними, нисколько ве посягая темъ на тильзитскШ до говор! ^- После этой беседы съ Колеакуромъ, переговоры по поводу княжествъ не прекращались въ Петербурге; они постепенно расширились и перешли наконец! въ обсужден ie фантастическаго проекта раздела Оттоманской Имперш. Въ это время графъ Толстой оставался не только совершенно въ сторон^, но и въ ПОЛНОМ! неведЪнш относительно происходивших! въ Петербурге переговоровъ, и къ довершетюне-нориальнаго положения дела долженъ былъ съ своей стороны, согласно тильзитшшу договору, вести мирные переговоры съ турецким! представителем! въ Париже. Какъ' и следовало ожидать, все эти словопрешя въ Петербурге и въ Париже кончились нич^мъ.Но они сопровождались некоторый! вредомъ для Poecia; Наполеонъ, пользуясь правомъ посредничества между Poccies) и Турьего, предоставленнаго ему договоромъ, задерживал! начало решительныхъ д4п-ств1й противъ Оттоманской имперш и прееятствовалъ также своими внушешями мирной разиязке нашей восточной политики. Не менее заботъ причинялъ Императору Александру своеобразный образъ дейсттй графа Толстаго. Тотчасъ после своего npi-езда въ Парижъ, графъ началъ въ своигь депешахъ высказывать полное недов^йе къ дружбе Наполеона; не сочувствуя новой политической системе, установлен-