Антон-Ульрих

Антон-Ульрих

2-й генералиссимус.

Антон-Ульрих, принц Брауншвейг-Люнебургский, сын герцога Фердинанда-Альбрехта, родился в 1715 году. Соединенный связями родства с двумя императорскими домами и двумя королевскими [Родная тетка Антона-Ульриха, принцесса Брауншвейгская Шарлотта-Христина-София, была супругой несчастного царевича Алексея Петровича и матерью Петра II; сестра ее - супруга императора Карла VI; английский король Георг I был дядя Антона-Ульриха, а родная сестра последнего, принцесса Елисавета-Христина, вышла в 1733 году за кронпринца прусского (Фридриха Великого)], он приглашен был в Россию для нового союза, долженствовавшего упрочить будущее его благосостояние. С этой целью Антон-Ульрих приехал в Петербург в 1733 году, не окончив полного курса наук, на девятнадцатом году своего возраста. Императрица Анна Иоанновна вознамерилась выдать за него свою родную племянницу Анну Леопольдовну, дочь герцога Мекленбургского. Ей было только четырнадцать лет. Брак отсрочен, и принц Брауншвейгский между тем вступил в нашу службу полковником кирасирского полка.

До 1737 года принц Антон-Ульрих не участвовал в военных действиях россиян, но в том году служил волонтером под знаменами фельдмаршала графа Миниха и отличился при взятии Очакова, за что был произведен в генерал-майоры. [Императрица Анна Иоанновна, в письме своем к родительнице Антона-Ульриха, герцогине Элеоноре-Шарлотте, от 19 сентября, упомянула, "что сын ее славно отличился при взятии Очакова." Герцогиня получала ежегодно от нашего двора по двенадцать тысяч рублей пенсии.] В 1738 году он снова находился в армии Миниха, которого поход к Днестру не ознаменован никаким важным подвигом, и, возвратясь в столицу, был пожалован премьер-майором гвардии Семеновского полка, кавалером орденов Св. Апостола Андрея Первозванного и Св. Александра Невского (28 ноября), на 24 году от рождения.

Племяннице Императрицы, Анне Леопольдовне, было тогда двадцать лет. Она имела наружность приятную и даже привлекательную; ростом была выше обыкновенного и очень статна; отличалась чрезвычайной белизной лица, которому темно-русые волосы придавали еще более блеска; свободно говорила на многих иностранных языках, но казалась всегда печальной, скучной от нанесенных ей огорчений Бироном и, подобно отцу своему, была своенравна, вспыльчива, нерешительна. Бирон намеревался соединить ее с сыном своим и проложить потомству дорогу к престолу, грубил, наносил разные оскорбления принцу Брауншвейгскому, желая удалить его из Петербурга.

Посол Венского двора, маркиз де Ботта, в публичной аудиенции предложил, именем императора, в супруги принцессе Анне принца Антона-Ульриха. Через несколько дней потом был совершен торжественный обряд бракосочетания их, с чрезмерной пышностью, епископом Вологодским Амвросием, в церкви Казанской Божией Матери, 3-го июля 1739 года. Никто не воображал тогда, что благополучие принца будет кратковременно.

Вскоре заключен был мир с Портой Оттоманской (1740 г.), и по этому случаю Антон-Ульрих пожалован (15 февраля) подполковником лейб-гвардии Семеновского полка, с чином генерал-лейтенанта; вслед за тем наименован шефом кирасирского полка; а 12 августа обрадован рождением сына, принца Иоанна, которого Императрица поместила возле своей почивальни.

Тогда Анна Иоанновна, мучимая подагрой и каменной болезнью, приближалась к вратам смерти и кровожадный Бирон, питая себя новыми надеждами, продолжал во зло употреблять данную ему власть, не довольствовался казнями Долгоруких [См. биографию князя Василия Владимировича Долгорукого], казнил еще (27 июня) кабинет-министра Волынского [Несчастный был сначала пытан несколько раз; потом урезали у него язык, отрубили правую руку и, наконец, голову], тайного советника Хрущева, гоф-интенданта Еропкина; подвергнул пыткам, отрезанию языка и ссылке сенатора графа Мусина-Пушкина; велел наказать кнутом и сослал в каторжную работу генерал-кригскомиссара Соймонова и кабинет-секретаря Эйхлера. Все они пострадали за приверженность к Волынскому, который оскорбил Бирона. Императрица заливалась слезами, подписывая приговор, и не могла противиться своему любимцу.

17-го октября Анна Иоанновна, после жестоких страданий, переселилась в вечность на 47 году от рождения. Еще при жизни ее был составлен акт, которым она назначала преемником внука своего, Иоанна Антоновича, а пока минет ему семнадцать лет, повелела Бирону управлять государством в звании регента. Анна Леопольдовна и супруг ее были устранены от правления; доказательство, что Государыня подписала это постановление, не читав его, и что герцог Курляндский сам присвоил себе власть самодержавную, не страшась последствий.

Сначала правитель империи оказывал должное уважение родителям малолетнего Иоанна; изъявил согласие, чтоб они жили вместе в Зимнем дворце; определил принцессе Анне Леопольдовне на собственные ее расходы по двести тысяч рублей серебром в год; принял от Сената титул Высочества не иначе как с предоставлением оного и принцу Брауншвейгскому.

Между тем для утверждения своей власти Бирон продолжал употреблять насильственные меры: рассылал везде лазутчиков; доверяя им, подвергал мирных жителей арестам, пыткам. Петербургские улицы были наполнены караулами и разъездами. В числе новых жертв находились: гвардии капитан Ханыков и поручик Аргамаков, подвернутые мучительным наказаниям за нескромные слова. Вскоре открыт был заговор, в котором участвовал принц Брауншвейгский. Правитель его канцелярии Грамматин признался, во время истязаний, что лейб-гвардии Семеновский полк должен был арестовать Бирона со всеми его приверженцами.

Можно представить себе досаду, гнев регента: он обременил упреками принца Брауншвейгского в присутствии многочисленного собрания; вызывал его на поединок, когда Антон-Ульрих, без намерения, положил левую руку на эфес своей шпаги. Принц с терпением выслушал оскорбительные отзывы и возразил только, что не обязан ответствовать за разговоры и поступки своего секретаря. На другой день Антон-Ульрих принужден был отказаться от военных должностей, подвергнут аресту.

Так действовал похититель престола. Ропот против него усиливался; не доставало предприимчивого руководителя, Миних вызвался низвергнуть Бирона и сдержал данное слово принцессе. 8-го ноября, ночью, тиран, со связанными руками, покрытый солдатским плащом, был отвезен из Летнего дворца в Шлиссельбургскую крепость; оттуда отправлен в Пелым, заштатный город Тобольской губернии. 9 числа принцесса Анна Леопольдовна объявлена правительницей империи и Великой княгинею. Гвардейские полки с шумным восторгом приветствовали младенца-Императора, который был им показан в окно. Принц Брауншвейгский получил титул Его Императорского Высочества и вскоре возведен супругою своей в соправители.

По-видимому, страдания Антона-Ульриха долженствовали прекратиться: с падением Бирона он упрочил верховную власть своему потомству; но блестящие надежды его исчезли в скором времени.

Властолюбивый Миних, во уважение оказанных услуг правительнице, желал быть генералиссимусом и, по совету сына, предоставил это достоинство 9 ноября родителю Императора, возведя себя в первые министры, продолжая управлять военными делами. Принц Брауншвейгский носил только одно именование генералиссимуса, не терпел Миниха и сблизился с графом Остерманом, который также ненавидел фельдмаршала за его предприимчивый ум и неограниченное честолюбие: они оба желали первенствовать в государстве или, занимая второстепенное место, управлять главным лицом по своему произволу. Миних принужден был выйти в отставку (1741 г.), переехал в свой дом по ту сторону Невы. Тогда только правительница и супруг ее успокоились, меняя до того всякую ночь спальню, чтобы фельдмаршал не предпринял чего против них.

Принц Антон-Ульрих, по случаю разрыва с Швецией, осматривал войска, долженствовавшие начать наступательные действия в Финляндии. Предводительство над оными вверено фельдмаршалу Ласси.

Между великою княгинею и супругом ее не было согласия. Нрав их был совершенно противоположный. Анна Леопольдовна, питавшая непреодолимую страсть к саксонскому министру графу Линару, одаренному красивою наружностью, сочеталась браком с Антоном-Ульрихом против воли своей. Ей было шестнадцать лет, когда Линар овладел ее сердцем (1735 г.). Его вскоре удалили от нашего Двора (1736 г.). Сделавшись Правительницею, Анна Леопольдовна вызвала снова в Россию Линара (1741 г.); возложила на него (13 июля) ордена Св. Апостола Андрея Первозванного и Св. Александра Невского; помолвила с своей любимой фрейлиной баронессой Юлианой Менгден и пожаловала ей в приданное несколько деревень в Лифляндии, также прекрасный дом Густава Бирона в Петербурге. Тогда Линар беспрепятственно возобновил свидания с Великой княгиней в комнатах своей невесты; умел восстановить Правительницу против Остермана; навлек подозрение и на самого принца Брауншвейгского и вскоре (в августе) отправился в Польшу для приведения в порядок домашних дел. Ему обещано было в России звание обер-камергера и, если бы он не ускорил отъездом своим, то не избегнул бы Сибири. [Граф Мориц Карл Линар умер 24 апреля 1768 года. Императрица Елисавета Петровна дозволила ему (1742 г.) носить российские ордена.]

Беспечность правительницы и устранение от дел Миниха и Остермана содействовали приверженцам цесаревны Елисаветы Петровны в отважном их предприятии. 24 ноября, в полночь, тридцать гренадеров Преображенского полка с шумом вошли в почивальню Анны Леопольдовны, объявили ей, именем цесаревны, приказание встать и следовать за ними. Антон-Ульрих, сидя на постели, видел с ужасом, как увлекали его супругу. Два гренадера взяли его, обернули до колен в одеяло, свели вниз, положили в сани и покрыли шубой. Они были отвезены во дворец Императрицы. Их разместили в разных комнатах. Младенец Иоанн плакал, когда солдаты исхитили его из рук кормилицы, дождавшись, по приказанию Елисаветы, пробуждения.

Сначала Антон-Ульрих содержался в Рижской крепости с супругой своей и детьми: сыном Иоанном и дочерью Екатериною, которая родилась (26 июля) незадолго до заточения их; потом они были переведены в Динамюнде, где Анна Леопольдовна родила дочь Елисавету, в 1743 году. Из Динамюнде перемещены в Раненбург, город Рязанской губернии. Здесь несчастные родители разлучены с Иоанном, которого заключили в крепость Шлиссельбургскую. Новая темница изготовлена была для них в Холмогорах, небольшом городке, лежащем на острове Двины, в 72 верстах от Архангельска. Там Анна Леопольдовна родила двух сыновей, Петра в 1745 году и Алексея в 1746. Последствия этих родов причинили ей преждевременную смерть, 9 марта, на 28 году от рождения. Тело ее было отвезено в С.-Петербург и предано земле в Александро-Невском монастыре.

Антон-Ульрих, оставшись в силе мужества с четырьмя малолетними детьми, в стране отдаленной, и не имея с кем делить горе, избрал себе подругу, увеличившую семью его и домашние заботы. Он обитал в бывшем архиерейском доме о двух этажах, окруженном высоким забором. Две команды караулили его: одна в самом доме; другая у ворот, внутри ограды. Они не имели никакого сообщения между собой. Ключи хранились у губернатора, который приезжал из Архангельска в большие праздники. Из окон своих заключенные видели только с одной стороны часть Двины, с другой - песчаную петербургскую дорогу; с третьей представлялся им сад, в котором, кроме берез, папоротника и крапивы, не было почти никаких растений. Внутри оного, на пруду, осеняемом заросшею аллеей, плавала шлюпка, неспособная к употреблению; у пруда находился сарай, помещавший в себе старую карету, в которой позволялось заключенным отъезжать иногда на двести сажен от их жилища; для сего впрягали в карету шесть лошадей; кучером, форейтором и лакеями были солдаты. В этом тесном пространстве земли заключались все их прогулки. Греко-российский священник читал вместе с ними церковные книги. Вист и ломбер были их главными увеселениями. Летом работали они в саду, ходили за курами и утками, кормили их, а зимой бегали взапуски на коньках по пруду. Сверх того, принцессы занимались иногда шитьем белья. Кроме отца не имели они наставников. [См. Отправление Брауншвейгской фамилии в датские владения, соч. г-на Поленова и Обзор главн. происш. в России, соч. г-на Вейдемейера, изд. втор., ч. 3, стр. 94-98.]

В 1762 году генерал-майор Александр Ильич Бибиков отправлен был в Холмогоры Императрицею Екатериною II, с объявлением принцу Антону-Ульриху, что ему предоставляется свобода выехать из России и избрать где угодно место для своего пребывания, куда он будет препровожден с почестями, приличными его сану; но что семейству его, по известным ему государственным причинам, невозможно еще оказать снисхождения. Все усилия Бибикова склонить принца к разлуке с детьми были бесполезны. Он решительно объявил, что готов лучше умереть в заключении, нежели пользоваться свободою на таких условиях. После важного этого события Антон-Ульрих двенадцать лет еще влачил горестные дни в Холмогорах, потеряв, наконец, зрение. 4 мая 1774 года ударил последний час его: он скончался на 60-м году от рождения и на тридцатидвухлетнем ссылки своей. Останки несчастного узника преданы земле близ церкви Успения Пресвятой Богородицы, на левой стороне от алтаря. На могиле его нет памятника.

Принц Антон-Ульрих Брауншвейг-Люнебургский имел доброе сердце; был храбр на ратном поле; робок и застенчив в государственных советах. При самом начале заключения своего он укорял супругу в постигшем их несчастии; но, лишась ее, вооружился мужеством и терпением; явил пример самоотвержения, достойный родительской нежности; долговременными страданиями приобрел право на уважение потомства.

Несчастный Иоанн, родившийся в порфире и разлученный в младенчестве с виновниками его бытия; брошенный в темницу, в которую не мог проникнуть дневной свет, где свечи горели беспрерывно; лишенный чистого воздуха; обросший впоследствии бородою, совершенно одичалый - умерщвлен 5 июля 1764 года, на двадцать пятом году от рождения, в то время как Мирович исполнял отважное свое предприятие, желая возвратить ему свободу и престол. [Василий Мирович, подпоручик Смоленского полка, внук сообщника Мазепина, казнен в С.-Петербурге 15 сентября. При производстве над ним суда граф Петр Иванович Панин, под начальством которого он прежде служил, спросил его: "Для чего предпринял он такой злодейский умысел?" "Для того, - отвечал Мирович, - чтоб быть тем, чем ты стал".]

Братья и сестры Иоанна, по кончине родителя, много терпели неприятностей от приставленных к ним главных начальников. В 1779 году был определен в Архангельск наместником действительный статский советник Алексей Петрович Мельгунов, кроткий, сострадательный. Он посетил их; успокоил ласковым обращением; доставил Императрице письмо от принцессы Елисаветы, одаренной необыкновенным умом, трогательно описавшей жалкое их положение. Екатерина II тотчас вступила в переговоры с Датским двором, который предстательствовал перед тем, равно как Берлинский и Брауншвейгский, о возвращении им свободы. Мельгунову поручено было в 1780 году заняться отправлением в Данию детей Антона-Ульриха. Он велел изготовить фрегат в Архангельске; из отпущенных ему двухсот тысяч рублей употребил половину в Петербурге на покупку белья, шелковых материй, разных галантерейных вещей, серебряного и фарфорового сервизов. Дорогие шубы и бриллианты выданы были из Кабинета.

27 июня (1780 г.) принцы и принцессы с их незаконными братьями и сестрами вывезены Мельгуновым в двух экипажах из дома, в котором они содержались тридцать семь лет. На берегу Двины ожидала их яхта, вмещавшая четыре комнаты.

В Ново-Двинской крепости наместник Архангельский объявил детям Антона-Ульриха милостивую волю Императрицы и цель их путешествия. Это известие сначала произвело в них большое беспокойство, ибо они и не помышляли о свободе, хотели лучше остаться навсегда в Холмогорах, с тем только, чтобы было им предоставлено право выезжать из ограды; но когда Мельгунов выдал им богатые подарки и изъяснил принцам и принцессам желание их тетки, вдовствующей королевы датской Юлианы [Юлиана-Мария, герцогиня Брауншвейг-Люнебургская, вступила в брак в 1752 году с королем датским Фридрихом V, который скончался в 1766 году], чтоб они переселились в Данию, то дети Антона-Ульриха, с радостными слезами, бросились на колени перед наместником и выразили свою сердечную благодарность за столь неожиданную милость Императрицы. 1-го июля, в час пополуночи, они отплыли на фрегате, в сопровождении шлиссельбургского коменданта полковника Циглера. Претерпев в Северном море сильную бурю, высокие путешественники прибыли в Берген (в Норвегии) и там пересели на датский корабль. Здесь побочные дети Антона-Ульриха расстались с принцами и принцессами и отправлены обратно в Архангельск. Разлука тягостная, ибо несчастие сблизило их! Императрица пожаловала им пожизненные пенсионы. Одна из побочных дочерей Антона-Ульриха, Амалия, вышла замуж за поручика Карикина, начальствовавшего над внутренней командой в Холмогорах.

Принцы и принцессы прибыли на датском корабле в Альборг, а оттуда сухим путем в город Горзенс (в Ютландии). Сопровождавший их полковник Циглер получил от датского короля орден Данненброга. В Горзенсе отведен им был на большой площади просторный и хорошо устроенный дом. Они имели домовую церковь, в которой русский священник ежедневно отправлял службу. Двор их составляли: один датский камергер, смотритель, две придворные дамы, лекарь, два камердинера и довольное число других служителей, определенных королем. Они вели жизнь тихую и единообразную; ни в чем не нуждались, получая значительную пенсию от Российского двора [Она простиралась до 32000 рублей в год и не была уменьшена до кончины принцессы Екатерины в 1807 году]. Со всем тем, принцесса Елисавета чрезвычайно скучала о побочных своих сестрах, и разлука эта преждевременно ввергла ее в могилу в 1782 году, на 40 году от рождения. Она ростом и лицом походила на мать; словоохотливостью, обхождением и разумом далеко превосходила братьев своих и сестру. Все они ей повиновались. Она большей частью за всех их говорила, за всех отвечала и поправляла их ошибки; от падения с каменной лестницы на 10-м году возраста подвержена была головной боли, особливо в переменные погоды и ненастье. [Поленов.] Принц Алексей, скончавшийся через пять лет потом (1787 г.), на 42-м году своей жизни, белокурый, небольшого роста, но развязнее, смелее брата, такую приобрел любовь, что весь город его оплакивал. Вообще все они имели прекрасные свойства и были любимы; особенно принцесса Екатерина, уважаемая за благородный образ мыслей и сострадательное сердце. На лице ее изображалась кротость и внутреннее душевное спокойствие. Они жили в совершенном между собою согласии. [См. Обзор г-на Вейдемейера, изд. втор., ч. 3, стр. 100-107.]

В 1794 году Императрица отправила в Горзенс иеромонаха Иосифа Ильицкого, обучавшегося в академии Киевской, свободно говорившего на латинском, французском и немецком языках. Он провел там семь лет. На его руках, как истинный христианин, с твердым упованием на Всемогущего, скончался 13 января 1798 года пятидесятитрехлетний принц Петр. Он был, по словам Иосифа, крепкого и здорового сложения; небольшого роста, белокур; походил лицом на своего отца; имел важный вид, которым соединял, однако же, с чрезвычайной робостью; каждый день прятался, когда приезжал в Горзенс наследный принц датский (покойный король Фридрих VI) с своею супругой; с великим трудом уговаривали его являться к ним. Поврежденный в детстве, принц Петр имел спереди и сзади с первого взгляда почти неприметные горбы; был несколько крив правым боком; косолап; молчалив и часто смеялся без всякой причины. [См. Отправление Брауншвейгской фамилии из Холмогор в датские владения, соч. В. А. Поленова.] Принцесса Екатерина лишилась слуха в тот самый день, как брат ее, Иоанн III, лишился престола: ее тогда уронили. Она чрезвычайно дорожила серебряным рублем с изображением младенца-императора. Смотря на нее и на принца Петра, Фридрих и супруга его, каждый год посещавшие их, изъявляли сожаление; но не могли объясняться с ними без переводчика, ибо они говорили только по-русски. Единственное увеселение принца и его сестры состояло в картах, и Иосиф принужден был принимать участие в этой невинной забаве. Принцесса Екатерина подарила ему рисунок тушью, изображающий место их заключения в Холмогорах. Она не училась рисовать и, со всем тем, довольно искусно представила свое уединенное убежище. Драгоценное это произведение принадлежит мне с 1819 года. Я получил его из рук бывшего тогда архимандритом полтавского Крестовоздвиженского монастыря Иосифа, за пять лет до его кончины.

Принцесса Екатерина переселилась в вечность в государствование Императора Александра, 9-го апреля 1807 года, на 66-м году от рождения, назначив наследниками своими датских принцев Христиана-Фридриха и Фридриха-Фердинанда. Лишась сестры и братьев, она желала возвратиться в Россию и постричься в монахини: утешала себя только молитвой; терпела разные неудовольствия от находившихся при ней чиновников и служителей и, перед кончиной, писала к Императору Александру о пожаловании им пенсии. Она также походила на отца; была сухощава, небольшого роста, белокура, косноязычна; объяснялась с братьями и с сестрой посредством знаков: понимала их по одному движению губ. [См. Отправление Брауншвейгской фамилии в датские владения, соч. В. А. Поленова.]

Доселе в горзенской лютеранской церкви стоят на виду четыре гробницы, заключающие бренные останки отраслей царя Иоанна Алексеевича.

Бантыш-Каменский Д.Н. Словарь достопамятных людей русской земли: В 5 ч. - Москва: Тип. Августа Семёна, 1836.