ТИТ ЛИВИЙ (59 – 17 гг. до н.э.) историк

[Римское] государство, начав с малого, так разрослось, что страдает уже от своей громадности.
"История Рима от основания города", предисловие, 1
Мы ни пороков наших, ни лекарства от них переносить не в силах.
"История...", предисловие, 9
Без силы гнев тщетен.
"История...", I, 10, 4
Меж царями товарищество ненадежно.
"История...", I, 14, 3
Ратная служба ожесточает сердца.
"История...", I, 19, 2
Страх перед богами – действеннейшее средство для непросвещенной и (...) грубой толпы.
"История...", I, 19, 4
... Подвиг, стяжавший в потомках больше славы, чем веры.
"История...", II, 10, 11
Ненавидя жестокость, вы сами выказываете жестокость и, не обретя еще свободы, уже хотите господствовать над противником. (Сенаторы Луций Валерий и Марк Гораций – восставшим плебеям.)
"История...", III, 53, 7
Люди пугают других, чтобы не бояться самим.
"История...", III, 65, 11
Лучше поздно воспротивиться наглости и безрассудству, чем никогда.
"История...", IV, 2, 11
Из врагов не осталось никого, кто мог бы сообщить о поражении.
"История...", V, 49, 6
Несчастье наставляло нас в благочестии.
"История...", V, 51, 8
Войны существуют для молодых.
"История...", VI, 23, 4
Мир надежен там, где его условия приняты добровольно, а там, где хотите иметь рабов, нечего рассчитывать на верность.
"История...", VIII, 21, 7
Убегая от судьбы он, как это обычно бывает, мчится ей навстречу.
"История...", VIII, 24, 3
Оружие благочестиво в руках у тех, у кого уже ни на что не осталось надежды.
"История...", IX, 1, 10
[Об Александре Македонском:] Каким бы громадным ни казалось нам величие этого человека, оно остается величием всего лишь одного человека, которому чуть больше десяти лет сопутствовала удача.
"История...", IX, 18, 8
Как это обыкновенно бывает, большая часть восторжествовала над лучшей.
"История...", XXI, 4, 1
На первом месте стоит человек, который сам может подать дельный совет; на втором – тот, кто этого совета послушается; а тот, кто сам совета не даст и не подчинится другому; тот – последний дурак. (Перефразированная цитата из Гесиода).
"История...", XXII, 29, 8
Чем меньше страха, тем меньше опасности.
"История...", XXII. 5, 2
Как больной человек ничтожное заболевание переносит труднее, чем здоровый тяжелую болезнь, так и больное потрясенное государство не перенесет никакой беды, и не потому, что эта так тяжела, а потому, что нету сил поднять еще какое-то бремя.
"История...", XXII, 8, 3
Доверие обязывает к доверию.
"История...", XXII, 22, 14
Легче всего терпеть знакомое зло.
"История...", ХХIII, 3, 14
В больном теле одна застарелая немощь порождает другую.
"История...", XXIV, 18, 2
В обстоятельствах трудных, когда надеяться почти не на что, отчаяннейшие решения всего правильнее.
"История...", XXV, 38, 18
Пылкие и дерзостные замыслы хороши лишь на первый взгляд: осуществление их мучительно, а результаты печальны.
"История...", XXXV, 32, 13
Суеверие в мелочах видит волю богов.
"История...", XXVII, 23, 2
Страх все истолковывает в худшую сторону.
"История...", XXVII, 44, 10
Добавленное напоследок всегда кажется самым важным.
"История...", XXVII, 45, 6
Люди, оправдывая себя, бывают удивительно красноречивы.
"История...", XXVIII, 25, 14
Всякая толпа (...) похожа на море: (...) его могут всколыхнуть и легкий ветерок, и ураган.
"История...", XXVIII, 27, 11
Всякое преступление безрасчетно.
"История...", XXVIII, 28, 1
У нападающего всегда больше воодушевления, чем у обороняющегося.
"История...", XXVIII, 44, 2
Неизвестное больше страшит.
"История...", XXVIII, 44, 3
Муж и вождь не упускает счастливого случая и подчиняет его своим замыслам.
"История...", XXVIII, 44, 8
Люди к благу менее чувствительны, чем к беде.
"История...", XXX, 21, 6
Прошлое легче порицать, чем исправить.
"История...", XXX, 30, 7
Счастью следует доверять всего меньше, когда оно всего больше.
"История...", XXX, 30, 18
Лучше (...) вечный мир, чем мечты о победе.
"История...", XXX, 30, 19
Условия мира предписывает не тот, кто просит о нем, а тот, кто его дает.
"История...", XXX, 30, 24
Редко даруются людям сразу и счастье, и здравый смысл.
"История...", XXX, 42, 15
Римляне расширили свою державу не столько победами, сколько милостивым отношением к побежденным.
"История...", XXX, 42, 18
Долго пребывать в покое ни одно большое государство не может, и если нет внешнего врага, оно найдет внутреннего: так очень сильным людям бояться, кажется, некого, но собственная сила их тяготит.
"История...", XXX, 44, 8
Завершив рассказ о Пунической войне, я испытываю такое же облегчение, как если бы сам разделил ее труды и опасности.
"История...", XXXI, 1, 1
С вооруженным врагом надобно быть безжалостным, но с побежденным важнее всего великодушие.
"История...", ХХХIII, 12, 9
Часто, а на войне особенно, видимость имеет такую же силу, что и самое действие; кто поверил, что помощь будет, все равно что получил ее.
"История...", XXXIV, 12, 4
Сципион [Старший] уже десятый год был постоянно у всех на глазах, а пресыщаясь великим человеком, люди уже не так чтят его.
"История...", XXXV, 10
Стратег не участвует в голосовании по вопросу о предстоящей войне.
"История...", XXXV, 25, 7
Ни один отдельный гражданин не должен стоять так высоко, чтобы его нельзя было, согласно законам, призвать к ответу. Ничто так не отвечает равенству и свободе, как возможность привлекать к суду любого, и даже самое могущественное лицо. Что же (не говоря уж о высшей должности в государстве) можно было б без страха кому бы то ни было поручить, если бы не нужно было отчитываться в своих действиях?
"История...", XXXVIII, 50, 8 – 9
Дерзко начав, и продолжать надобно (...) дерзко, ведь порою дерзость оборачивается в исходе благоразумием.
"История...", XLIV, 4, 8
Нет человека, настолько презирающего молву, чтобы не дрогнуть перед ней душой.
"История...", XLIV, 22, 7
С берега кораблем не правят.
"История...", XLIV, 22, 14
Вообще людские выдумки бывают чаще хороши лишь на словах, а если попробовать их на деле, там, где надобно их применить, а не рассуждать об их применении, то они не оправдывают ожиданий.
"История...", XLIV, 41, 4
Лишь тот сможет зваться мужем, кого попутный ветер не увлечет, а встречный не сломит.
"История...", XL V, 8, 6
Долгий опыт – единственный поверщик законов.
"История...", XLV, 32, 8
Самой природой так заведено.
Мы становимся непохожими на своих предков.
Чем больше счастье, тем меньше следует ему доверяться.
Истина может порой быть затемненной, но никогда не гаснет.
Хотя труд и наслаждение различны по своей природе, все же между ними имеется какая-то естественная связь.
Если нужно сделать, на это нужно решиться.
Исход крупных дел часто зависит от мелочей.
Промедление опасно.
Лучше поздно, чем никогда.
Исход дела – наставник неразумных.
Все говорят одно и то же.
Где не было умысла, там нет и вины.
Никакое преступление не может иметь законного основания.
Нет такого закона, который бы удовлетворял всех.
Законы, которые во время мира изданы, большей частью отменяет война, а которые изданы во время войны, отменяет мир.
Поступать по праву, а не действовать силой.
Ганнибал, побеждать ты умеешь, но пользоваться победой не умеешь.
Ганнибал у ворот!
Уничтожать огнем и мечом.
Иногда большая часть побеждает лучшую.
Достигнутый мир лучше и надежнее ожидаемой победы.
Необходимость является последним и самым мощным оружием.
Чем меньше испытываешь страх, тем меньше опасность.
Дружба должна быть бессмертной, а вражда смертной.
Оказанное доверие обычно вызывает ответную верность.
Если не будешь спешить, все будет для тебя ясно и надежно; торопливость опрометчива и слепа.
Богатство порождает скупость.
Ни один день не проходит без чего-либо.
Не в последний же раз закатилось солнце.