* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ГОРЬКИЙ [651 — 6521 ГОРЬКИЙ преодолеваются. В них живет активность, проповедники прекрасной л ж и . Их пропо­ ведь, направленная на утешение людей, не­ сознание своей устойчивости, довольство сво­ редко приносит еще большие мучения и всег­ им положением на почве буржуазного суще­ ствования. Но есть и другой путь приобре­ да разбивается жизнью. Таков Л у к а («На дне»), Протасов («Дети солнца»), Отшельник тения силы, активности и воли, путь, к-рый (рассказ того же названия) н др. Их наилуч­ избрали герои с наиболее полно выраженной психологией класса. Хищный Челкаш («Челшие стремления и их утешения прикраши­ вают гнет жизни, но не дают из нее выхода. каш»), освобождающийся от жадности соб­ Вторая категория образов — это безволь­ ственничества, Мальва («Мальва»), освобо­ ные рабы жизни, «ненужные». Действитель­ ждающаяся от условностей и пут обыденной ность коверкает и выбрасывает их как не­ морали, Варенька Олесова («Варенька Оленужную ветошь, часты уходы героев такого сова»), Кувалда (& Бывшие люди») с его низ­ типа в монастырь. Таковы. Митрий («На вержением мещанского благополучия Петупплотах>), Никита («Дело Артамоновых»), Па­ никовых,и Сатин(«На дне»)с его проповедью «Человека». Протест и бунт, намеченные в вел («Васса Железнова») и д р . Орлове — Фоме Гордееве, приобретают здесь Бессилие и ненужность нередко ведут к подлости. Но подлость эта объясняется не более реальный смысл. Наиболее ярким и вместе с тем символическим выражением это­ злой волей, не демоническим эгоизмом, а их безволием, неприспособленностью образов: го преодоления действительности по пути нарушения ее, по пути стремления к идеа­ ЕвсеЙ («Жизнь ненужного человека»), герой рассказа «Карамора», Никонова («Жизнь лу—является гордый «Человек», поставлен­ ный над людьми и жизнью; этот абстракт­ Клима Самгина»). ный идеал абстрактного человека, достаточ­ Ни образы мечтателей и утешителей, ни образы ненужных и безвольных людей не но общий,чтобы будить чувство протеста, не являются центральными для действительно­ дает, однако, указаний пути, средств, цели реальной борьбы за реальные идеалы. Таки­ сти социальной группы, говорившей через Г . Всей логикой произведений они оттесняются ми же по существу были «Песня о соколе» и как нечто преодолеваемое, еще действитель­ &Песня о буревестнике». Этот беспредметный ное, но уже не разумное, ибо в самой со­ в ранних образах Г. протест впоследствии циальной действительности низших слоев конкретизируется, приобретает реальное на­ мелкой буржуазии назревал выход не только полнение в образах пролетарских револю­ ционеров. Но эти образы не получили пол­ в мечту и не только в рабскую ненужность, но и в протест, в борьбу, в реальное отри­ ноценного идеологического и художествен­ ного выражения. В «Матери» наиболее ярко цание гнета во имя реальных же целей. развиты — мать, Андрей Находка и Рыбин Н а этой основе и выступает характерный Павел дан схематично и несколько книжно. для Г . образ человека, отрицающего непри­ Интересно восприятие революции Андреем глядность жизни, протестующего, пытающе­ Находкой. Он по-своему воспринимает и гося найти выход в самой жизни. Образы проповедует социалистические идеи, и в неудовлетворенных жизнью, ищущих себе его устах они звучат более возвышенно, место в действительности, проходят через все чем у рационалиста Павла Власова, но ме­ произведения Г . В эволюции горьковского нее верно по своему социальному смыслу творчества одни образы идут от Орлова Характерно, что он расширяет лозунг со­ («Супруги Орловы»), другие—-от Николая циал-демократии: «люди всех стран, соеди­ Павловича («Тоска»). К первым относятся— няйтесь в одну семью». Он поднимает «се­ Фома Гордеев («Фома Гордеев»), И л ь я Лунев годня наше знамя, знамя разума, правды, (яТрое») и д р . В этих образах дан беспред­ свободы». Он непрочь облечь свои идеи в метный, неосознанный в своей цели протест архаические религиозные формы: «Мы по­ против тесноты жизни, ведущий благодаря шли теперь крестным ходом во имя бога но­ своей беспредметности к личному краху этих вого, бога света и правды, бога разума и героев. Ко второй категории относятся: Ма­ добра». твей Кожемякин («Жизнь Матвея Кожемя­ кина»), Петр Артамонов («Дело Артамоно­ Руководящее начало в Находке—-его эмо­ вых»), Клим Самгин («Жизнь Клима Самги- циональное, почти религиозное восприятие на»). Они недовольны жизнью, но участвуют идеи объединения людей, идеи изгнания из в ней, подчиняясь ее течению. Они — скеп­ жизни несправедливости, его неясная мечта тики, постоянно разрываемые противоречия­ о новом справедливом мире. Эта борьба по ми между своим осуждением жизни и пол­ всему своему социальному составу уклады­ ной неуверенностью в себе, своих целях, вается в рамки протеста против тесноты жнзсвоей воле. Несмотря на свое участие в ж и з ­ ни во имя абстрактного «Человека». Чрезвы­ ни •— они ее сторонние наблюдатели. Из них чайно интересно преломились социадистичррождаются потом и образы сильных и уве­ ские идеи, в образе Ионы («Исповедь»), бого­ ренных буржуа, и образы разрушающих человек — богоборчество, социализм как ре­ буржуазное благополучие пролетарских ре­ лигия и т . п. Все это не что иное, как своеоб­ волюционеров. Маякин («Фома Гордеев»), разное преломление социалистических идей Варавка («Жизнь Клима Самгина»), Алек­ в мелкой буржуазии, своеобразные социали­ сей и Мирон Артамоновы («Дело Артамоно­ стические утопии. Н и л «в Мещанах» назван вых») относятся к первой категории. Скеп­ автором машинистом и т а к ж е , по существу, тицизм И тоска Тихона Павловича здесь вступает в конфликт с мещанством, во имя