
* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
ГОНЧАРОВ [619 — 620] ГОНЧАРОВ .социальных переживаний порожден не кри зисом русского барства, а кризисом русско го буржуазного патриархализма. И эта соци альная база определяет все их жизненное поведение. С этой монистической точки зрения рас крываются широкие перспективы. Романы Г. оказываются органически связанными между собой вариантами одной и той же социальной истории. Патриархальная спяч ка прервана, суровая действительность вры вается в зажиточные буржуазные дома «Гра чей», «Обломовки» и «Малиновки». Она нару шает в них жизненный покой, размеренность каждодневного уклада. Она заставляет гончаровских героев покидать эти патриархаль ные гнезда, она гонит их к новому берегу буржуазного предпринимательства. В про винции возникают новые промышленные хозяйства. В усадьбе Тушина «пильный за вод показался Райскому чем-то небывалым по обширности, почти но роскоши строений, где удобство и изящество делали его по хожим на образцовое английское заведением. Лесопромышленник Тушин хозяйствует на Волге; Петр Иванович Адуев пробивается в люди в Петербурге, и к началу действия «Обыкновенной истории» у него два заво д а — стеклянный и фарфоровый; кроме того он занимает важное место в департамен те. Из молодого Штольца, сына верхлевского управляющего, выходит энергичный пред приниматель и деятельный агент нескольких акционерных компаний. Промышленный ка питализм — в периоде сильнейшего подъема. З а более энергичными и деятельными тянутся патриархальные буржуа. «Старики Обломовы видели, что у ж все начали вы ходить в люди, то есть приобретать чины, кресты и деньги, не иначе, как только пу тем ученья; что старым подьячим, заторелым на службе дельцам, состарившимся в давнишних привычках ,ковычках и крючках, приходилось плохо. Стали носиться зло вещие слухи о необходимости не только знания грамоты, но и других, до тех пор неслыханных в том быту наук. Между титулярным советником и коллежским асес сором разверзалась бездна, мостиком че рез которую служил какой то диплом... Старики Обломовы, после долгой борьбы, ре шились послать Ильюшу в Москву». В «Обыкновенной истории» это решение уже принято и матерью Адуева и самим Алек сандром. В нем возникают уже предчув ствия широких возможностей, которые таит в себе капиталистическая и бюрократиче ская столица. «Перед Александром рассти лалось множество путей, и один казался лучше другого. Он не знал, на к-рый бро ситься. К а к ж е ему было оставаться?» И далее: «Он молча и задумчиво указал рукою вдаль. Анна Павловна взглянула и измени лась в лице. Там, между нолей, змеей вилась дорога и убегала в лес, дорога в обетованную землю, в Петербург». Перед героями Г. были три дороги. Одна вела к славе, к карьере и фортуне, к победе. По ней пошел Александр Адуев. Ценой му чительных переживании и разочарований он сумел пре одолеть в себе остатки пат риархальных привычек, вкусов, идей, ран него юношеского романтизма. Диалоги с дядей охлаждают его провинциальную во сторженность , подрывают его беспочвен ный романтизм. Оп уродлив и смешон, этот романтизм. Пора стихокропателей прошла; теперь талант — это капитал: «чем больше тебя читают, тем больше платят денег». Тщетно негодует на это Александр. Лири ческие стихотворения идут на оклейку стен, а взамен их Адуев вынужден перево дить статьи о патоке. Служба в канцеля рии превращается в мучительную пытку, Адуев становится «одной из пружин ма шины: он писал, писал без конца... А когда вспоминал о своих проектах, краска бро салась ему в лицо». Разочаровывается он и в женской любви — романы с Надень кой, с Тафаевой и Лизой обнаруживают перед Александром оборотную сторону люб ви. Разочаровавшись в дружбе, в искусстве, в любви, Александр вслед за тем разоча ровывается и в патриарха л и зме. Ж и з н ь в «Грачах» немыслима для бурл-tya, вкусив шего яд капиталистической цивилизации. «Необходимо ехать; нельзя ж е погибнуть здесь. Там тот и другой—все вышли в люди.., А моя карьера, а фортуна?.. Я только один отстал...» Освободясь от былых мечтаний, преодолев в себе ложный романтический па фос, Адуев быстро находит блестящую карь еру и фортуну и приходит в лоно капита листической цивилизации. В конце романа мы видим его пополневшим, оплешивевшим, с выпуклым брюшком и орденом на шее, видным бюрократом и блестящим претенден том на полумиллионное приданое. Адуевы делают свое дело. И когда тетка упрекает Александра в отказе от юношеского идеа лизма, он с громким вздохом отвечает ей: «что делать, век такой. Я иду наравне с ве ком: нельзя ж е отставать». Обломов пошел по второму пути. В нем не было той энергии, к-рая характеризо вала Александра. Патриархальный уклад «Обломовки» сделал Илью Ильича безволь ным и апатичным. Ему претят шум и спешка буржуазного Петербурга, бюрократизм де партамента, предпринимательство Штольца. Его стремления имеют одну цель — вернуть ся назад, успокоиться на сонном лоне пат риархального благополучия. И вся жизнь Ильи Ильича представляет собой путь на зад, к патриархальному укладу, все большее и большее выявление его обломовских по тенций. Илью Ильича не прельщает карье ра, для него непонятна постоянная погоня за деньгами. Вот почему Обломов успокаи вается в конце концов в уютном домике петербургской мещанки. Он жертвует утон ченной любовью Ольги ради пирогов и кана реек, ради продавленного дивана, ради ды рявого, штопанного, но мягкого и милого ха лата. Путь Обломова обратен пути Алексан дра Адуева. Тот от патриархализма идет к