* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ВЕСЕЛОВСКИЙ (199 — 200J ВЕСЕЛОВСКИЙ по новой русской лит-ре, была также по­ священа представителю раннего романтиз­ ма в русской поэзии — В . А. Жуковскому, своеобразному преломлению «русского гу­ манизма», столь чуждому, казалось бы, са­ мому «духу* эпохи итальянского Возрожде­ н и я . Д о В , образ нашего поэта «чувства и сердечного воображения», под влиянием та­ ких биографов его, как Зейдлиц, Плетнев и особенно Загарин, непомерно идеализиро­ вался и по установившейся традиции изо­ бражался с чисто иконописной стереотип­ ностью как недосягаемый идеальный образ поэта «не от мира сего*,., И если окон­ чательно освободиться от влияния этой традиции повидиыому не удалось и В . , то зато он первый почувствовал необходимость разрушить эту «патриотическую» традицию и подойти к Жуковскому как к определен­ ному общественно-психологическому типу,— в полном соответствии с фактами истори­ ческой действительности. Д л я такой «реальной характеристики» личности и творчества поэта В . использо­ вал колоссальное количество накопившихся после книги Загарина лит-ых материалов и «человеческих документов»- Любопытно, что исследователю-эмпнристу особенно важ­ ны и дороги были при этом именно мелкие черты, «трепещущие жизнью»... Все это дало ему возможность ввести «личный мо­ мент» лирики Жуковского в «надлежащие границы, в большем соответствии не только с качеством чувства, но и с нрав­ ственными и житейскими идеалами поэта». Д л я нашего времени наиболее актуаль­ ное значение сохранили те главы, в к-рых В, дает первый опыт строго научного ис­ следования поэтики и стиля Жуковского как представителя самого раннего рус­ ского романтизма или «русского сентимен­ тализма карамзинской школы». Таковы главы: I — Эпоха чувствительности, X I V — Поэтика романтиков и поэтика Жуков­ ского и X V — Народность и народная ста­ рина в поэзии Жуковского. И в этой моно­ графии В . ярко сказались указанные уже недостатки исследований В . , понижающие их актуальность и даже научную ценность для современного литературоведения. Чрез­ мерное стремление к чисто внешнему объ­ ективизму фактически приводит автора к релятивизму и отказу от более или менее за­ кона енно го эв о л юционно-социо л о ги ческого синтеза. Коночная ж е цель всех Изысканий Веселовского была всегда одна и та лее, icaic тогда, когда он занимался сравнительноисторическим анализом разнообразнейших текстов мировой поэзии, так и тогда, когда изучал творчество поэта, рассматриваемого как общественно-психологический тип оп­ ределенной труппы» среды, или наконец тогда, когда строил обобщения чисто тео­ ретического характера. Открыть точным «естественнонаучным* методом, посредством «микроскопа и луны в руках», на точно установленных массовых лит-ых фактах основные социально-исторические законы поэтической продукции и всю закономер­ ность международного лит-ого процесса,— вот чего так упорно добивался всю свою жизнь великий литературовед. И все дело было в том, что «тайпых пружин» историколитературного процесса Be сел о некий доиски­ вался не столько в творчестве гениальных поэтов, этих редких «избранников неба», сколько в их лит-ой и социально-культурной среде. А т. к. всякий поэт по существу — групповой, то его изучение должно начи­ наться не сверху, а снизу, на тех массовых лит-ых и культурно-социальных явлениях, к-рые непосредственно определяют данную группу и среду. Таковы были те основные предпосылки, которые объясняют главные особенности научной деятельности В . Исключительно «гелертерская» форма всех изысканий 281 работы В . , необычайное мно­ гообразие нагроможденных бесчисленных фактов различных лит-р и культур, фраг­ ментарный и чисто аналитический характер наиболее капитальных и ценных его тру­ дов — все это делает научное наследие В, мало доступным для широкой публики. Эти же особенности его гениальных исследований легко объясняют и тот факт, что образо­ вавшаяся в свое время вокруг имени В . сравните л ьно-историческая школа (К. Тиандер, Е . Аничков, Д . Петров, Ф, Батюшков, В. Шишмарев, — наконец, уже в дальней­ шем, Ф. де Ла-Барт) фактически не только не сумела успешно продолжать «дело» его жизни, но и не успела даже полностью раскрыть всю его глубокую историко-лите­ ратурную и теоретическую концепцию. Этим ж е в значительной мере объясняется слабое влияние ее на представителей различ­ ных направлений современного литературо­ ведения. Необыкновенная судьба научного насле­ дия В . весьма поучительна. Она наглядно показывает, что одних принципов «исто­ ризма», «эмпиризма» и внешнего «объекти­ визма» методологически далеко недоста­ точно д л я решения тех сложных социальноисторических проблем литературоведения. к-рые впервые были ЕЬ1дв1снуты основопо­ ложником «Исторической поэтики». Большая часть его виртуозных аналитических изы­ сканий могла иметь чрезвычайно крупное, а иногда и решающее значение лишь в ту эпоху, когда закладывались самые основы сравнительной истории лит-ры. По общему методологическому замыслу все они пред­ ставляют интерес и для нашего времени. Но не этим работам В . принадлежит буду­ щее. Фактически они уже давно успели потерять свое актуальное значение, остав­ шись почти неиспользованными для непо­ средственного строительства науки о лит-ре. Современные литературоведы-социологи под­ ходят к этим лит-ым фактам по-новому, В- я в л я л с я едва ли не основоположником эволюпионно-соцнологического метода в применении к изучению формальных явле­ ний поэ"пгческого стиля п к основным про­ блемам теоретического характера, которые